ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО «СОЛТЫСЯК ПРОТИВ РОССИИ»

(Жалоба № 4663/05)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

СТРАСБУРГ

10 февраля 2011 г.

Данное решение станет окончательным при обстоятельствах, изложенных в пункте 2 Статьи 44 Конвенции. Оно может быть подвержено редакционной правке

По делу «Солтысяк против России»

Европейский суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой, в состав которой вошли:

Кристос Розакис, Председатель,

Нина Вайич,

Анатолий Ковлер,

Дин Шпильман,

Сверре Эрик Иебенс,

Джорджио Малинверни,

Георг Николау, судьи,

а также Сорен Нильсен, Секретарь Секции,

проведя заседание 18 января 2011 г. за закрытыми дверями,

вынес в тот же день следующее постановление:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой (№ 4663/05), поданной в Суд против Российской Федерации согласно статье 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - «Конвенция») гражданином Российской Федерации Солтысяком С.Т. (далее - «заявитель») 18 января 2005 года.

2. Интересы заявителя представляла М. Воскобитова, юрист, практикующая в Москве. Интересы Властей Российской Федерации (далее - «Власти») представляла В. Милинчук, являвшаяся Уполномоченным Российской Федерации при Европейском суде по правам человека.

3. Заявитель жаловался, в частности, на ограничение его права на выезд из страны.

4. 3 сентября 2007 г. Председатель Первой Секции решил уведомить Власти о данной жалобе.

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения Властей Российской Федерации, Суд их отклонил.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

6. Заявитель родился в 1958 году. Он проживал на территории комплекса Байконур в Республике Казахстан, который арендован и управляется Российской Федерацией и находится под совместной казахстанско-российской юрисдикцией.

А. Отказ в выдаче заграничного паспорта

7. С декабря 1983 года по январь 2004 года заявитель проходил военную службу в воинских частях Вооруженных сил СССР (позже -Российской Федерации), дислоцированных на территории комплекса Байконур. 8 апреля 1986 года он прошел проверку на благонадежность и получил доступ к сведениям об испытательных пусках ракет с указанием боевой части, точности пуска и результатов испытаний, которые были классифицированы как совершенно секретные.

8. 1 сентября 1999 года заявитель подписал типовой договор об оформлении допуска к государственной тайне, соответствующая часть которого предусматривала следующее:

«В соответствии с Законом «О государственной тайне» и другим нормативно-правовым актам, регламентирующими защиту государственной тайны, с которыми меня ознакомили, принимая на себя обязательства перед государством по неразглашению доверенных мне сведений, составляющих государственную тайну, я даю согласие на частичные временные ограничения моих прав, которые могут касаться: права выезда за границу на пять лет...»

9. Приказом от 21 мая 2004 года заявитель уволен с военной службы в запас в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе. Его служебный заграничный паспорт был изъят и уничтожен.

10. 24 ноября 2004 года заявитель обратился в паспортно-визовый отдел УВД РФ комплекса Байконур с заявлением о выдаче заграничного паспорта.

11. 11 мая 2005 года паспортно-визовый отдел направил ему уведомление о том, что его право на выезд из Российской Федерации ограничено до августа 2009 года «по заключению №9/196 от 16 февраля 2005 года и решению командования воинской части 11284». Согласно информации, предоставленной властями, дата последнего ознакомления заявителя с секретными сведениями -16 декабря 2003 года и срок возможного ограничения права на выезд -16 декабря 2008 года.

12. Заявитель обратился в суд. Он утверждал, что, не имея заграничного паспорта, он не может вернуться из Казахстана в Россию или поехать в Калининградскую область, которая является российским эксклавом между Польшей и Литвой на Балтийском море.

13. 24 мая 2005 г. 26-го гарнизонный военный суд отклонил заявленные требования. Он пришел к выводу, что отказ в выдаче заграничного паспорта являлся законным, поскольку заявителю ранее в ходе несения воинской службы стали известны секретные сведения. Заявитель добровольно получил допуск к сведениям, составляющим государственную тайну, и получал за это повышенную заработную плату. Кроме того, для того, чтобы вернуться в Россию или выехать в Калининградскую область заявителю не требовался заграничный паспорт, для этой цели ему достаточно внутреннего паспорта.

14. 1 июля 2005 года третий окружной военный суд отказал в удовлетворении кассационной жалобы заявителя на решение от 24 мая 2005 года.

B. Жилищный спор

15. Заявитель обратился в суд с иском об оспаривании действий командующего Космическими войсками Российской Федерации, требуя предоставить ему жилое помещение после ухода в отставку.

16. 5 октября 2004 года 26-й гарнизонный военный суд признал требования необоснованными и отказал в их удовлетворении. 10 декабря 2004 года Третий окружной военный суд в кассационном порядке оставил решение без изменения.

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

А. Федеральный закон «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» (от 15 августа 1996 года №114-ФЗ)

17. Статья 2 предусматривает, что гражданин Российской Федерации не может быть ограничен в праве на выезд из Российской Федерации иначе как по основаниям и в порядке, предусмотренным данным Законом. Подпункт 1 статьи 15 предусматривает, что право гражданина Российской Федерации на выезд из Российской Федерации может быть временно ограничено, если он при допуске к сведениям особой важности или совершенно секретным сведениям, отнесенным к государственной тайне в соответствии с законом Российской Федерации о государственной тайне, заключил трудовой договор (контракт), предполагающий временное ограничение права на выезд из Российской Федерации. При таких условиях данное ограничение имеет силу только до указанного в контракте времени, но не более пяти лет со времени последнего ознакомления лица со сведениями особой важности или совершенно секретными сведениями. Данный срок может быть продлен Межведомственной комиссией по защите государственной тайны, но не должен превышать в общей сложности 10 лет.

В. Закон Российской Федерации «О государственной тайне» (от 21 июля 1993 г. №5485-1)

18. Допуск к государственной тайне предполагает согласие лица на частичные, временные ограничения его прав в соответствии со статьей 24 данного Федерального закона (статья 21).

19. Права лиц, допущенных к государственной тайне, могут быть ограничены. Ограничения могут касаться их права выезда за границу на срок, оговоренный в трудовом договоре, права на распространение сведений, составляющих государственную тайну, и права на неприкосновенность частной жизни (статья 24).

III.  ДОКУМЕНТЫ СОВЕТА ЕВРОПЫ

20.  Соответствующая часть Заключения № 193 (1996) Парламентской Ассамблеи Совета Европы по заявке России на вступление в Совет Европы, принятого Парламентской Ассамблеей 25 января 1996 года (7-е заседание), гласит следующее:

«10. Парламентская Ассамблея принимает к сведению, что Российская Федерация полностью разделяет ее видение и толкование принимаемых на себя обязательств, и что Россия намерена: немедленно прекратить практику ограничений на зарубежные поездки людей, владеющих государственными секретами, оставив лишь те ограничения, которые являются общепринятыми в государствах-членах Совета Европы».

IV. СИТУАЦИЯ В СТРАНАХ-ЧЛЕНАХ СОВЕТА ЕВРОПЫ

21. Законодательство государств-основателей Совета Европы с момента создания этой организации не содержало ограничений права их граждан на выезд за границу в частных целях. Шенгенское соглашение, изначально подписанное 14 июня 1985 г. пятью государствами, и действующее в настоящее время в двадцати пяти государствах, устранило пограничные посты и исключило проверки в большинстве стран Западной Европы, а также отменило какие-либо значительные ограничения на поездки по Европе.

22. Многие другие Высокие Договаривающиеся Государства, в том числе бывшие социалистические страны, отменили ограничения на поездки за рубеж для лиц, осведомленных в «государственной тайне», общее наследие социалистического режима, в рамках процесса перехода к демократии (например, Эстония, Грузия, Венгрия, Латвия, Литва и Польша). Среди государств, входящих в Совет Европы, за исключением России, Азербайджан стал последней страной, отменившей такое ограничение в декабре 2005 года. Тем не менее, три государства-члена (Армения, Азербайджан и Украина) предусматривают временное ограничение в отношении лиц, которым был предоставлен доступ к государственной тайне, на выезд за границу на постоянное проживание, но не на заграничные поездки в личных целях.

V. ПРИМЕНИМЫЕ ДОКУМЕНТЫ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ

23. Статья 12 Международного пакта о гражданских и политических правах («МПГПП»), стороной которого является Российская Федерация, определяет право на свободу передвижения следующим образом:

«1. Каждому, кто законно находится на территории какого-либо государства, принадлежит, в пределах этой территории, право на свободное передвижение и свобода выбора местожительства.

2. Каждый человек имеет право покидать любую страну, включая свою собственную.

3. Упомянутые выше права не могут быть объектом никаких ограничений, кроме тех, которые предусмотрены законом, необходимы для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения или прав и свобод других и совместимы с признаваемыми в настоящем Пакте другими правами.

24. Общий комментарий №27: Свобода передвижения (статья 12), принятое Комитетом по правам человека в соответствии с пунктом 4 статьи 40 МПГПП 2 ноября 1999 года (CCPR7C/21/Rev.l/Add.9), гласит:

«1. Свобода передвижения является одним из неотъемлемых условий для обеспечения свободного развития личности...

2. Разрешаемые ограничения, которые могут быть установлены в отношении прав, защищаемых статьей 12, не должны подрывать принцип свободы передвижения и определяются требованием необходимости, установленным в пункте 3 статьи 32, и потребностью соответствия другим правам, признаваемым Пактом.

...

8. Свобода покидать территорию государства не может зависеть от какой бы то ни было особой цели или от периода времени, которое лицо избирает для пребывания за пределами страны. Таким образом, выезд за границу защищается в той же мере, что и выезд на постоянное проживание в другую страну...

9. Поскольку для выезда за границу необходимы соответствующие документы, в частности паспорт, право покидать страну должно включать право на получение необходимых документов для выезда. Выдача паспортов обычно является обязанностью страны, гражданство которой лицо имеет. Отказ государства в выдаче паспорта или продлении срока его действия для лица, проживающего за границей, может лишить это лицо права на выезд из страны проживания и права въезда в другую страну.

...

11. Пунктом 3 статьи 12 предусмотрены исключительные обстоятельства, при которых права могут быть ограничены в соответствии с пунктами 1 и 2.

...

14. Пунктом 3 статьи 12 прямо предусмотрено, что недостаточно наличия допустимых целей для установления ограничений; ограничения должны также быть необходимыми для защиты этих целей. Ограничительные меры должны соответствовать принципу соразмерности; они должны быть соответствующими для выполнения своих защитных функций; они должны быть крайним способом вмешательства, которым можно достичь желаемого результата; и они должны быть соразмерны защищаемому интересу.

...

16. Государства часто не демонстрировали, что применение их законодательства об ограничении прав, закрепленных в пунктах 1 и 2 статьи 12, соответствует всем требованиям, указанным в пункте 3 статьи 12. Применение ограничений в каждом конкретном деле должно основываться на четких правовых основаниях и отвечать условию необходимости и требованиям соразмерности.

Эти условия не соблюдаются, например, если лицу препятствуют в выезде из страны лишь на основании того, что оно является носителем «государственной тайны».

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 2 ПРОТОКОЛА №4

25. В соответствии с пунктом 2 статьи 3 Протокола №4, статьей 2 Протокола № 4 и статей 14 Конвенции заявитель жаловался на то, что после увольнения в 2004 году он из-за отсутствия заграничного паспорта не мог вернуться в Россию с территории комплекса Байконур, расположенного в Казахстане, а также посетить больного отца и могилу своей матери на Украине или выехать в другую безвизовую страну СНГ. Суд полагает, что данная жалоба должна быть рассмотрена с точки зрения пунктов 2 и 3 статьи 2 Протокола №4, которые предусматривают следующее.

«2. Каждый свободен покидать любую страну, включая свою собственную.

3. Пользование этими правами не подлежит никаким ограничениям, кроме тех. которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности или общественного спокойствия, для поддержания общественного порядка, предотвращения преступлений, охраны здоровья или нравственности, или для защиты прав и свобод других лиц...»

А. Приемлемость

1. Совместимость ratione materiae

26. Поскольку заявитель имел статус военнослужащего и его жалобы были рассмотрены военными судами, Власти утверждали, что его жалоба несовместима ratione materiae с положениями Конвенции в связи с соблюдением двух установленных Судом критериев, при наличии которых исключается действие статьи 6 Конвенции (согласно делу «Вилхо Эскелинен и другие против Финляндии» (Vilho Eskelinen and Others v. Finland [GC]), № 63235/00, ЕСПЧ 2007-IV).

27. Заявитель утверждал, что он подвергался ограничениям.

28. Суд отмечает, что критерии, установленные в деле «Вилхо Эскелинен» (Vilho Eskelinen) касаются только применимости статьи 6 и не затрагивая любые другие права, установление Конвенцией. Пункт 2 статьи 2 Протокола .№ 4 гарантирует право на выезд из страны каждому, не делая различий между гражданскими лицами и военнослужащими. Следовательно, возражение Властей не принимается во внимание и подлежит отклонению.

2. Исчерпание внутренних средств правовой защиты

29. Власти утверждали, что заявитель не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты, поскольку он не обратился в Межведомственную комиссию по рассмотрению обращений граждан Российской Федерации в связи с ограничениями их права на выезд из Российской Федерации.

30. Заявитель ответил, что он исчерпал все внутригосударственные средства правовой защиты, поскольку он инициировал судебное разбирательство в целях оспаривания данного ограничения.

31. Суд отмечает, что фактически заявление в Межведомственную комиссию представляет собой ходатайство в надзорный орган с предложением использовать его полномочия, если он сочтет это целесообразным. При возбуждении разбирательства в Комиссии оно происходит исключительно между Комиссией и заинтересованными должностными лицами. Заявитель не являлся бы участником такого разбирательства и был бы проинформирован только о решении Комиссии. Отсюда следует, что жалоба в Межведомственную комиссию не наделяет обратившееся лицо правом [на участие в] осуществлении государством его надзорных функций, и поэтому такая жалоба не может считаться эффективным средством правовой защиты по смыслу статьи 35 Конвенции (см. дело «Белевицкий против России» (Belevitskiy v. Russia) №72967/01, §§ 59-60, от 1 марта 2007 г., и «Горват против Хорватии» (Horvat v. Croatia) №51585/99, § 47, ЕСПЧ 2001-VIII).

32. Кроме того, Суд отмечает, что подача заявления в Комиссию не являлась предварительным условием для обращения в суд с жалобой на отказ в выдаче заграничного паспорта. Заявитель инициировал судебное разбирательство, в котором российские суды двух инстанций рассмотрели его жалобы по существу и признали их необоснованными. Суд полагает, что, поскольку жалоба заявителя была рассмотрена национальными судами по существу, нельзя утверждать, что он не исчерпал внутренние средства правовой защиты (для сравнения, например, дело «Джавадов против России» (Dzhavadov v. Russia) № 30160/04, § 27, от 27 сентября 2007 г.).

33. Отсюда следует, что возражения Властей относительно предполагаемого не исчерпания всех внутригосударственных средств правовой защиты должны быть отклонены.

3. Заключение по вопросу приемлемости

34. Суд полагает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Также она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она является приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Наличие вмешательства

35. Власти признали наличие вмешательства в право заявителя на выезд из страны. Тем не менее, они утверждали, что заявителю было достаточно паспорта гражданина Российской Федерации для въезда на территорию Украины, Киргизии, Таджикистана и Беларуси. Также он мог путешествовать воздушным и водным транспортом в Калининградский эксклав. Он не нуждался в заграничном паспорте, чтобы посетить родственников или вернуться в Россию из Казахстана.

36. Заявитель настаивал, что был крайне заинтересован в получении "заграничного паспорта: его отец и брат жили в Киеве, его мать была похоронена на Украине, а его тетя и дядя проживали в Риге, Латвия, где родился заявитель.

37. Суд повторяет, что в соответствии с прецедентной практикой, право на свободу передвижения, установленное пунктами 1 и 2 статьи 2 Протокола № 4, направлено на обеспечение каждому права на свободу передвижения в пределах своей страны и права направиться но своему выбору в ту страну, в которую его впустят. В частности, мера, посредством которой лицу отказано в использовании документа, позволяющего при его желании покинуть страну, представляет собой ограничение этого права по смыслу статьи 2 Протокола № 4 (см. дело «Бартик против России» (Bartik v. Russia) № 55565/00, § 36, ЕСПЧ 2006-XV; решение по делу «Тимишев против России» (Timishev v. Russia (dec.)) №№ 55762/00 и 55974/00, от 30 марта 2004 г.; и дело «Напияло против Хорватии» (Napijalo v. Croatia) № 66485/01, § 68, от 13 ноября 2003 г.). В то время как заявитель имел возможность пересечь российско-украинскую и российско-Казахстане кую границу при наличии паспорта гражданина Российской Федерации, ему нужен был заграничный паспорт для выезда в любую другую страну мира или, к примеру, в Калининградскую область наземным транспортом через территорию Литвы.

38. После увольнения заявителя в 2004 году его служебный заграничный паспорт, который позволял ему выезжать за рубеж, был изъят и уничтожен (см. пункт 9 выше). Поскольку в последующий период заявителю было отказано в выдаче заграничного паспорта до августа 2009 года, Суд считает, что это являлось ограничением по смыслу статьи 2 Протокола № 4 (см. дело «Бартик» (Bartik), указанное выше, § 37).

2. Оправданность вмешательства

(a) Применимые критерии

39. Далее Суд должен определить, являлось ли указанное вмешательство обоснованным. Он напоминает, что пункт 2 статьи 2 Протокола № 4, гарантирующий право покидать любую страну, в том числе свою собственную, должен рассматриваться во взаимосвязи с пунктом 3 этой же статьи, предусматривающим определенные ограничения, которые могут быть установлены при осуществлении этого права в интересах, inter alia, национальной безопасности или общественного порядка. Подход к оценке обстоятельств настоящего дела является одинаковым во всех случаях: в целях соблюдения статьи 2 Протокола № 4 такое вмешательство должно быть «предусмотрено законом», преследовать одну или несколько законных целей, указанных в пункте 3 этой статьи, и быть «необходимым в демократическом обществе» (см. дело «Бартик» (Bartik), указанное выше, § 38).

(b) Было ли вмешательство «предусмотрено законом»

40. Власти указали, что возможность введения ограничений права выезда за границу для лиц, имевших доступ к сведениям, составляющим государственную тайну, предусмотрена статьей 15 Закона «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» и Законом «О государственной тайне». Заявитель согласился с данным ограничением сроком на пять лет, что было включено в его трудовой договор.

41. Заявитель не оспаривал доводы Властей.

42. Суд признает, что возможность пятилетнего ограничения права заявителя на выезд после увольнения предусмотрена Законом «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» и Законом «О государственной тайне», а также его трудовым договором. Тем не менее, согласно заявлениям Властей, пятилетний срок истекал 16 декабря 2008 года (см. пункт 11 выше). Законные основания для продления такого ограничения до августа 2009 года не ясны.

43. Суд считает, что применение оспариваемой меры до 16 декабря 2008 года было обосновано законом, однако период времени после указанной. даты не был «предусмотрен законом». Следовательно, он постарается оценить необходимость данного ограничения в отношении периода времени с момента увольнения заявителя в 2004 году до 16 декабря 2008 года.

(c) Преследовало ли вмешательство законную цель

44. Стороны согласились, что ограничение права заявителя на выезд за границу было введено для защиты безопасности и обороноспособности Российской Федерации.

45. Суд согласен, что интересы национальной безопасности могут представлять собой законную цель при вмешательстве в права, признанные в статье 2 Протокола № 4.

(d) Являлось ли данное вмешательство «необходимым в демократическом обществе»

46. Власти утверждали, что сведения, к которым имел доступ заявитель, имели большое значение для обороноспособности страны и сохранение их в секрете отвечает цели обеспечения национальных интересов. Право заявителя на выезд за рубеж было ограничено, поскольку государству сложнее обеспечить безопасность граждан на территории других государств. Власти настаивали, что сведения о военных разработках могут стать, известны не только иностранным разведывательным службам, но также террористическим или экстремистским организациям. и наконец, ' они указывали, что заявитель являлся военнослужащим, который, подписав типовой договор, согласился с возможностью пятилетнего ограничения права на выезд за рубеж и получал в связи с этим двадцатипроцентную денежную надбавку. По их мнению, перечисленные факторы свидетельствуют о том, что настоящее дело отличается от дела «Бартик против России» (упомянутого выше), в котором заявитель являлся гражданским ученым, не заключавшим подобного договора.

47. Заявитель ответил, что Власти не смогли обосновать, каким образом ограничение права на выезд за рубеж способствовало соблюдению интересов национальной безопасности, даже при том, что ему был предоставлен доступ к секретной информации. Он также указал, что двадцатипроцентная денежная надбавка не является достаточной компенсацией за пятилетний запрет на выезд из страны, не позволяющий повидаться с ближайшими родственниками.

48. Европейский Суд напомнил, что для проверки того, была ли принятая мера «необходима в демократическом обществе», требуется определить, преследовала ли принятая мера законную цель и не превысило ли вмешательство в защищаемые права ту грань, которая необходима для достижения этой цели. Иными словами, это требование, обычно называемое тестом соразмерности, устанавливает, что ограничительные меры должны быть соразмерными при исполнении их защитных функций (сравните с пунктом 14 Общего комментария Комитета по правам человека ООН по статье 12 Международного пакта о гражданских и политических правах, приводимым выше в пункте 24).

49. Суд уже рассматривал подобные ограничения с точки зрения условия пропорциональности в деле «Бартик против России» и постановил следующее:

«49. Власти Российской Федерации не указали, каким образом абсолютное ограничение возможности заявителя выехать за границу служило интересам национальной безопасности. Со своей стороны, Европейский суд счел, что именно связь между такой ограничительной мерой и обозначенной защитной функцией отсутствует. Исторически преследуемая «защитная функция» установленной меры была направлена на защиту раскрытия секретной информации, содержащей государственную тайну. На момент установления ограничения Государство было в состоянии контролировать распространение информации во вне с помощью сочетания ограничений применительно к исходящей и входящей корреспонденции, запрета на поездки за границу и эмиграцию, а также запрета на неподконтрольные контакты с иностранцами в пределах своей страны. Однако как только запрет на личные контакты с иностранцами был снят, а корреспонденция более не подлежала цензуре, ограничение поездок за границу в частных целях применительно к лицам, осведомленным о государственной тайне, перестало быть очевидно необходимым. При данных обстоятельствах, насколько запрет на поездки за границу в частных целях имел целью воспрепятствование заявителю в передаче информации иностранным гражданам, в современном демократическом обществе такое ограничение не может служить достижению защитной цели, которое ранее было ему придано. Такой подход разделяет Комитет по правам человека ООН, который в общих понятиях выразил свое мнение, что «условие необходимости и требованное соразмерности... не соблюдаются, например, если лицу препятствуют в выезде из страны лишь на основании того, что оно является носителем «государственной» тайны (пункт 16 Общего комментария № 27, см. выше § [24]).

50. В Заключении Парламентской Ассамблеи Совета Европы по запросу России о вступлении в Совет Европы указывается, что отмена ограничений применительно к поездкам за границу в частных целях рассматривается как необходимое условие для членства в Совете Европы как организации, состоящей из государств-приверженцев принципов личной свободы, политической независимости и верховенства права (Преамбула к Уставу Совета Европы)... Прямое указание в Заключении Парламентской Ассамблеи Совета Европы по запросу России о вступлении в Совет Европы на обязательство России по отмене ограничений на поездки за границу в отношении лиц, осведомленных о государственной тайне, предполагает, что ПАСЕ рассматривает наличие такого ограничения как несовместимое с членством в Совете Европы. Действительно, многие члены Совета Европы никогда не имели в своем законодательстве таких ограничений, в то время как многие остальные отменили эти ограничения в ходе процессов демократических реформ... Однако обязательство России по отмене этого ограничения не было исполнено, а соответствующие положения национального законодательства до настоящего времени остаются в силе...»

50. В настоящем деле Суд не находит в доводах властей ничего, что служило бы обоснованием иного вывода.

51. Суд вновь заявляет о своем постоянном подходе, при котором он принимает во внимание соответствующие международные документы и отчеты и, в частности, документы и отчеты других органов Совета Европы, для того, чтобы дать толкование гарантиям, предусмотренным Конвенцией, и установить, существует ли общий европейский стандарт в определенной сфере. Существование общего стандарта, которому не соответствует государство-ответчик, может стать для Суда соответствующим показателем при толковании положений Конвенции в конкретных случаях (см. постановление Большой палаты по делу «Тэнасе против Молдовы» (Tanase v. Moldova [GC]) № 7/08, § 176, ЕСПЧ 2010-..., и постановление Большой палаты по делу «Демир и Байкара против Турции» (Demir and Baykara v. Turkey [GC]) № 34503/97, § 85, от 12 ноября 2008 г.). Обзор ситуации в государствах-членах Совета Европы показывает, что в настоящее время Россия остается единственным государством-участником, сохранившим ограничения на международные поездки в личных целях для лиц, которые ранее были допущены к сведениям, составляющим «государственную тайну». Принимая во внимание, что западноевропейские государства-участники никогда не вводили таких ограничений, страны Центральной и Восточной Европы отменили их в процессе перехода к демократии. Азербайджан был последней страной, отменившей запрет в декабре 2005 года (см. пункт 22 выше). На международном уровне Комитет по правам человека OOPI осуждает применение подобных ограничений, высказав мнение, что лишение лица права на выезд из страны лишь на том основании, что оно осведомлено о государственной тайне, не соответствует условию необходимости и соразмерности (см. пункт 24 выше in fine). Тем не менее, в России оспариваемое ограничение остается в силе до настоящего времени, несмотря на принятое в 1996 году в качестве условия членства в Совете Европы обязательство Властей Российской Федерации немедленно его отменить (см. Заключение №193 (1996) Парламентской Ассамблеи Совета Европы по заявке России на вступление в Совет Европы, процитированное в пункте 20 выше). Во время ратификации Конвенции Россией не приводились какие-либо оговорки к статье 2 Протокола № 4. С учетом установленных общих европейских и международных стандартов, Суд считает, что российские Власти должны были представить чрезвычайно аргументированное обоснование необходимости сохранения рассматриваемого ограничения.

52. Так же, как и в деле «Бартик», Суд повторяет, что секретная информация, которой обладал заявитель, может быть передана различными способами, которые не требуют его присутствия за рубежом и даже прямого физического контакта с кем-либо. Заявление властей о том, что заявитель будет похищен иностранными разведывательными службами или террористическими организациями во время пребывания за границей, кажется простым предположением, не подтвержденным какими-либо фактическими оценками рисков безопасности в индивидуальном деле заявителя, из-за общего характера запрета на частные международные поездки в отношении всех лиц, которые, также как и заявитель, в прошлом имели доступ к сведениям, составляющим государственную тайну.

53. Статус военнослужащего, присущий заявителю, и тот факт, что ему с 1999 года было известно о возможности запрета, не влияет на вывод о том, что данное ограничение не может выполнять защитную функцию, которая была ему ранее предписана. Хотя ранее Суд признавал, что права военнослужащих при особых обстоятельствах могут быть ограничены в большей степени, чем это было бы допустимо в отношении гражданских лиц (см. дело «Энгель и другие против Нидерландов» (Engel and Others v. the Netherlands), от 8 июня 1976 г., §§ 73 и 103, Серия А № 22; дело «Калач против Турции» (Kalag v. Turkey), от 1 июля 1997 г., § 28, Сборник постановлений и решений 1997-IV; дело «Лариссис и другие против Греции» (Larissis and Others v. Greece), от 24 февраля 1998 г., §§ 50 и 51, Сборник 1998-1; дело «Хаджианастасиу против Греции» (Hadjianastassiou v. Greece), от 16 декабря 1992 г., §§ 39 и 46, Серия А № 252; и дело «Паско против России» (Pasko v. Russia), № 69519/01, § 86, от 22 октября 2009 г.), такое ограничение должно быть во всех случаях соразмерным защитной функции. Тем не менее, как отмечалось выше, не представляется, что существовала разумная пропорциональность между применяемыми средствами и преследуемой целью.

54. Наконец, Суд повторяет, что в отличие от других статей Конвенции, например, пункта 3 (d) статьи 4 или пункта 2 статьи 11, статья 2 Протокола № 4 гарантирует каждому свободу передвижения и не проводит разграничения между гражданскими лицами и служащими вооруженных сил. Заявитель подвергался ограничению права на выезд за границу в течение значительного периода времени, т.е. более пяти лет с момента увольнения со службы. Следовательно, Суд считает, что заявителю пришлось нести непропорциональное бремя, которое подрывало сущность его нрава в соответствии со статьей 2 Протокола № 4, при этом, не являвшееся необходимым в демократическом обществе.

(е) Заключение

55. В свете вышеизложенного Суд постановляет следующее:

(a) в период с момента увольнения заявителя до 16 декабря 2008 года оспариваемое ограничение не являлось «необходимым в демократическом обществе», и

(b) в последующий период времени данное ограничение не имело обоснования в законе или договоре (см. пункт 43 выше).

56. Таким образом, имело место нарушение статьи 2 Протокола №4.

II. ИНЫЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

57. Заявитель также жаловался на нарушение статьи 6 Конвенции в связи с тем, что производство по жилищному спору было несправедливым, поскольку суды неправильно толковали национальное законодательство и его доводы, а также на нарушение статьи 1 Протокола № 1 в связи с отказом в предоставлении ему квартиры.

58. Учитывая представленную информацию, а также то, что Суд обладает лишь ограниченными полномочиями по рассмотрению предполагаемых ошибок, допущенных национальными судами при оценке фактов и права и которым, прежде всего, надлежит толковать и применять национальное законодательство, Суд не усматривает несоответствующего статье 6 Конвенции проявления несправедливости в гражданско-правовом споре, участником которого является заявитель. Кроме того, Суд повторяет, что статья 1 Протокола № 1 как таковая не гарантирует права на приобретение собственности (см., к примеру, решение по делу «Грищенко против России» (Grishchenko v. Russia (dec.)) № 75907/01, от 8 июля 2004 г.).

59. Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

60. Статья 41 Конвенции предусматривает:

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий данного нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A. Ущерб

61. Заявитель требовал 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

62. Власти Российской Федерации полагали, что данное требование является чрезмерным.

63. Суд признает, что заявитель чувствовал себя угнетенным в результате несправедливого ограничения права на выезд из России. Однако он счел данное требование заявителя завышенным.

Руководствуясь принципом справедливости, Суд присуждает заявителю 3 000 евро плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма.

B. Расходы и издержки

64. Также заявитель требовал 30 000 российских рублей (руб.) в качестве возмещения судебных издержек и 1 000 руб. за почтовые расходы. Он предоставил почтовые квитанции и копию договора о предоставлении юридических услуг, заключенного с его адвокатом.

65. Власти отметили, что почтовые квитанции представлены только на сумму 486,4 рублей, а также что не были предоставлены «платежные документы».

66. В соответствии с прецедентной практикой Европейского суда, заявитель имеет право на возмещение судебных расходов и издержек только если докажет, что эти расходы были понесены в действительности, являлись необходимыми и разумными. В данном деле, учитывая полученные документы и перечисленные критерии, Суд полагает, что разумно присудить сумму 850 евро в качестве компенсации всех расходов плюс налог, который может взиматься с данной суммы.

C. Проценты за просрочку платежа

67. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1. Объявляет жалобу в отношении нарушения права на выезд из страны приемлемой, а остальную часть жалобы неприемлемой;

2. Постановил, что имело место нарушение статьи 2 Протокола № 4;

3. Постановил:

(а) что Государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, переведенные в российские рубли по курсу, установленному на день выплаты:

(i) 3 000 евро (три тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма;

(ii) 850 евро (восемьсот пятьдесят евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма;

(b) что по истечении вышеуказанного трехмесячного срока и до момента выплаты на вышеуказанные суммы подлежат начислению простые проценты в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента;

4. Отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке и уведомление направлено в письменном виде 10 февраля 2011 года, в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен Секретарь                          Кристос Розакис Председатель