ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО «ШАФИЕВА против РОССИИ»

(Жалоба № 49379/09)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ 

г. СТРАСБУРГ

3 мая 2012 года

вступило в силу 24 сентября 2012 г.

Данное постановление становится окончательным по условиям, оговоренным в Статье 44 § 2 Конвенции. Текст может быть дополнительно отредактирован.

По делу «Шафиева против России»

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой, в состав которой вошли:             

Нина Вайич, Председатель,             

Анатолий Ковлер,             

Пер Лоренсен,             

Элизабет Штайнер,             

Ханлар Гаджиев,             

Мирьяна Лазарова Трайковска,             

Джулия Лаффранк, судьи,
а также Сорен Нильсен, Секретарь Секции,

проведя 10 апреля 2012 года закрытое заседание по делу,

вынес следующее постановление, утвержденное в вышеназванный день:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было возбуждено по жалобе (№ 49379/09) против Российской Федерации, поступившей в Суд согласно статье 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — «Конвенция») от гражданки Российской Федерации, г-жи Хадижат Шафиевой (далее — «заявительница») 14 сентября 2009 г.

2. Интересы заявительницы представляли юристы неправительственной организации «Европейский центр защиты прав человека» (EHRAC)/Правозащитного центра «Мемориал». Интересы Властей Российской Федерации (далее — «Власти») представлял Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, Г. Матюшкин.

3. 1 декабря 2009 г. Суд принял решение применить Правило 41 Регламента Суда и рассмотреть данную жалобу в приоритетном порядке; 27 мая 2010 г. было решено уведомить о данной жалобе Власти Российской Федерации. В соответствии с положениями пункта 3 бывшей статьи 29 Конвенции Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу о приемлемости и по существу.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

4. Заявительница, 1978 года рождения, является супругой г-на Сиражудина (другой вариант написания имени — Сиражутдин) Шафиева, 1971 года рождения. Во время рассматриваемых событий заявительница, ее супруг и трое их детей проживали в г. Дербенте Республики Дагестан по адресу: ул. Мира, 15.

А. Похищение Сиражудина Шафиева и последующие события

1. Информация, представленная заявителем

(а) Общие сведения

5. Сиражудин Шафиев являлся последователем ислама. Правоохранительные органы подозревали его в участии в незаконной деятельности в связи с тем, что в 2006 г., во время совершения хаджа в Саудовскую Аравию, он сфотографировался с духовным лидером незаконных вооруженных формирований, Саидом Бурятским, который был убит в марте 2010 г.

6. По утверждению заявительницы, в августе или сентябре 2009 г. несколько последователей ислама были открыто похищены людьми в камуфляжной форме. Похищения произошли в г. Дербенте и его окрестностях.

(b) Похищение супруга заявительницы

7. 8 сентября 2009 г., около 08:00, Сиражудин Шафиев отвез своих детей в детский сад и затем поехал домой на своем автомобиле «ВАЗ-Приора» с регистрационным номером E417-ОУ. По дороге его автомобиль был заблокирован красным автомобилем ВАЗ-2107 и серебристым автомобилем ВАЗ-21014, ни на одном из которых не было официальных регистрационных номеров. Из автомобилей вышла группа людей в масках и камуфляжной форме; они вытащили Сиражудина Шафиева из машины, ударили дубинкой по голове, затолкали на заднее сиденье его собственной машины и увезли.

8. Похитители уехали в направлении г. Махачкалы (Республика Дагестан), проезжая мимо поста ГИБДД, расположенного примерно в шестистах метрах от места похищения. По утверждению заявительницы, сотрудники милиции, работавшие на посту, знали лично ее супруга и его автомобиль, но тем не менее не остановили похитителей в тот момент, когда они проезжали мимо на машине Сиражудина Шафиева, которую вел не г-н Шафиев. Кроме того, милиция не остановила автомобили похитителей, несмотря на отсутствие официальных регистрационных номеров.

9. Свидетелями похищения стало несколько местных жителей, один из которых сделал фотографию происшествия при помощи своего мобильного телефона.

(c) Последующие события

10. В тот же день, 8 сентября 2009 г., около 16:00, группа местных жителей в количестве около ста пятидесяти человек попыталась перекрыть дорогу в одном из районов г. Дербента в качестве протеста против похищения Сиражудина Шафиева. Митинг был разогнан ОМОНом (отрядом милиции особого назначения) с применением грубой физической силы.

11. По утверждению Р. Ш. (из представленных документов следует, что он также упоминается под именем Имама Расула), 9 сентября 2009 г. ему было приказано явиться в отделение милиции в городе Избербаше, Дагестан. В отделении сотрудник милиции, представившийся Магомедом, спросил его о паспортах, которые были получены Р.Ш. от Сиражудина Шафиева. По утверждению Р.Ш., он объяснил сотруднику милиции, что 7 сентября 2009 г. Сиражудин Шафиев дал ему четыре паспорта и 240 000 рублей для оформления документов, предназначенных для подачи заявлений на получение визы для выезда за границу с целью совершения хаджа.

12. В сентябре 2009 г. или примерно в середине этого месяца Президент Республики Дагестан заявил по государственному телевидению, что похищение Сиражудина Шафиева — это инсценировка, и что на самом деле он ушел в подполье. Заявительница не приложила к своей жалобе в Суд копию материалов, содержащих данное заявление.

13. В подкрепление своих утверждений заявительница представила показания брата Сиражудина Шафиева, Та.Ш., от 9 сентября 2009 г. и 26 марта 2010 г.; показания Р.Ш. от 11 сентября 2009 г.; информационную справку правозащитного центра «Мемориал» о похищениях людей, совершенных в Дагестане в сентябре 2009 г.; а также копии документов, выданных государственными органами.

2. Информация, представленная Властями

14. Власти не оспаривали факты в изложении заявительницы. В то же время Власти утверждали, что она не являлась очевидцем событий, и что объяснения, представленные ею в Суд, были основаны на информации, полученной от третьих лиц. Кроме того, Власти добавили, что тело Сиражудина Шафиева не найдено, что причастность представителей государства к его похищению не установлена, и что, скорее всего, исчезновение было инсценировано для того, чтобы «... дестабилизировать религиозную ситуацию в Республике Дагестан, помочь Сиражудину Шафиеву избежать возможного судебного преследования и позволить его родственникам избежать публичного унижения...».

B. Поиски Сиражудина Шафиева и проведение расследования

Информация, представленная сторонами

15. 8 сентября 2009 г. Т.Ш. обратился в органы власти с жалобой на похищение своего брата Сиражудина Шафиева, совершенное вооруженными людьми в камуфляжной форме, которые увезли его на его собственной машине с  регистрационным номером 417. Помимо этого, в жалобе указывалось, что похищение было совершено в присутствии большого количества прохожих и таксистов.

16. 8 сентября 2009 г. следователи следственного отдела прокуратуры г. Дербента (далее — «следственный отдел») допросили двоюродного брата Сиражудина Шафиева, С.Ш. С.Ш. утверждал, что он разговаривал с заявительницей, которая сообщила ему, что утром Сиражудин ушел из дома, а затем исчез.

17. 8 сентября 2009 г. следователи осмотрели место преступления, где было совершено похищение. Никаких доказательств собрано не было.

18. 8 сентября 2009 г. следователи направили в отдел внутренних дел (ОВД) города Дагестанские Огни, ОВД г. Дербента и Управление Федеральной службы безопасности по г. Дербенту (УФСБ по г. Дербенту) запрос, с просьбой сообщить, проводили ли их ведомства какие-либо спецоперации в отношении Сиражудина Шафиева. В неуказанный день от ОВД г. Дагестанские Огни был получен отрицательный  ответ. От ОВД г. Дербента и УФСБ по г. Дербенту ответа получено не было.

19. 8 сентября 2009 г. следователи направили запрос в морг г. Дербента, с просьбой сообщить, хранилось ли тело Сиражудина Шафиева в данном морге. 11 сентября 2009 г. морг дал отрицательный ответ, указав, что в период с 8 по 11 сентября 2009 г. никаких неопознанных трупов в морг не поступало.

20. В тот же день, 8 сентября 2009 г., следователи направили запрос в СИЗО-2 г. Дербента, с просьбой сообщить, содержался ли Сиражудин Шафиев в данном изоляторе. 29 сентября 2009 г. был получен отрицательный ответ.

21. В период с 8 по 10 сентября 2009 г. пять сотрудников ОВД г. Дербента, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, доложили начальству, что, несмотря на предпринятые меры, они не смогли установить личности очевидцев похищения Сиражудина Шафиева.

22. 9 сентября 2009 г. следователи допросили брата Сиражудина Шафиева, Та.Ш. Он не был свидетелем похищения, но при этом описал обстоятельства данного инцидента, заявив, что у него есть видеозапись похищения, сделанная неизвестным лицом на камеру мобильного телефона. Кроме того, он добавил, что, по его мнению, его брат Сиражудин был похищен представителями спецслужб, которые подозревали его в религиозном экстремизме и незаконной деятельности, поскольку за домом его брата вели наблюдение ФСБ и антитеррористическая комиссия. Наконец, Та.Ш. сообщил, что совершение похищения представителями государства — это единственная правдоподобная версия, поскольку Сиражудин Шафиев не занимался ничем опасным, не имел врагов и не принимал участия ни в какой деятельности, которая могла привести к враждебным отношениям с другими лицами.

23. В тот же день, 9 сентября 2009 г., следователи допросили Те.Ш., другого брата Сиражудина Шафиева, который не был свидетелем похищения, но сообщил, что у него и Та.Ш. есть видеозапись, сделанная с мобильного телефона неизвестного лица. Помимо этого, он утверждал, что за Сиражудином Шафиевым велось наблюдение со стороны государственных органов и что свидетелями похищения стали несколько человек, в том числе таксисты, но они побоялись дать показания милиции, опасаясь за свою личную безопасность. Также Те.Ш. сообщил, что на видеозаписи ясно видно, что похищение было совершено вооруженными людьми, подъехавшими на белом автомобиле ВАЗ-2105 («Лада») с регистрационным номером Л558ХТ 05 RUS.

24. 10 сентября 2009 г. следственным отделом было возбуждено уголовное дело по факту исчезновения Сиражудина Шафиева, по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 126 Уголовного кодекса («Похищение человека при отягчающих обстоятельствах»). Делу был присвоен номер 904323.

25. 11 сентября 2009 г. Р.Ш. (также известный под именем Имама Расула) сообщил следствию, что 9 сентября 2009 г. сотрудник 6-го отдела (отдела по борьбе с организованной преступностью) по имени Магомед попросил его приехать в ОВД г. Избербаша (другой вариант написания данного названия — Избербаша), Дагестан. В отделении милиции г-н Магомед задал ему вопросы по поводу четырех паспортов и 240 000 рублей, полученных им от Сиражудина Шафиева 7 сентября 2009 г. Р.Ш. объяснил сотруднику милиции, что он получил четыре паспорта и деньги на оформление виз для выезда за рубеж с целью совершения хаджа.

26. 12 сентября 2009 г. следователи повторно допросили Та.Ш., который подтвердил свои показания от 9 сентября 2009 г. и подчеркнул, что хотя он не был свидетелем похищения Сиражудина Шафиева, находившегося под наблюдением государственных органов, у него и его брата есть видеозапись, на которой зафиксировано данное происшествие.

27. 14 сентября 2009 г. заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу и допрошена. Она показала, что 8 сентября 2009 г. около 08:00 ее муж Сиражудин Шафиев повез их детей в детский сад на своем автомобиле. Позже утром к ним домой пришел брат ее мужа, С.Ш., который рассказал ей, что Сиражудина похитили вооруженные люди в масках и камуфляжной форме, передвигавшиеся на двух автомобилях. Заявительница и ее родственники сразу же обратились в правоохранительные органы с жалобой на похищение.

28. 14 сентября 2009 г. следователи еще раз допросили Та.Ш., который подтвердил свои предыдущие показания от 9 сентября 2009 г. и 12 сентября 2009 г. Он добавил, что Сиражудин Шафиев обещал помочь нескольким лицам в получении виз для совершения хаджа в Саудовской Аравии, и что 7 сентября 2009 г. Сиражудин поехал в г. Избербаш к Имаму Расулу и отдал ему документы и деньги на оформление документов для совершения хаджа. 9 сентября 2009 г. сотрудники 6-го отдела допросили Имама (см. пункт 25 настоящего постановления) относительно указанных документов, поскольку один комплект документов принадлежал лицу, подозревавшемуся в терроризме. Кроме того, Та.Ш. утверждал, что его брат Сиражудин Шафиев был похищен представителями спецподразделений, подозревавших его в террористической деятельности и что визит сотрудника 6-го отдела к Имаму Расулу является косвенным доказательством того, что 8 сентября 2009 г. представители власти задержали Сиражудина Шафиева и узнали от него о передаче документов, состоявшейся 7 сентября 2009 г.

29. 14 сентября 2009 г. следователи допросили К.М., который сообщил, что 7 сентября 2009 г. он отдал Сиражудину Шафиеву свой паспорт и 60 000 рублей для подачи заявления на получение визы с целью совершения хаджа. 8 сентября 2009 г. K.M. узнал, что Сиражудина Шафиева похитили; 10 сентября 2009 г. неизвестный человек сообщил ему, что его паспорт и деньги были переданы Имаму Расулу в г. Избербаше. K.M. и три других человека (А.Д., С.М. и некто Артур), отдавших Сиражудину Шафиеву паспорта и деньги для получения виз, отправились к Имаму Расулу. Последний рассказал им о том, что к нему приходил сотрудник 6-го отдела, который сообщил ему, что один из этих четырех человек объявлен в розыск.

30. 15 сентября 2009 г. следователи допросили А.Д., который утверждал, что 7 сентября 2009 г. он отдал Сиражудину Шафиеву свой паспорт и 60 000 рублей для подачи заявления на получение визы с целью совершения хаджа. Его показания совпадали с показаниями  К.М. от 14 сентября 2009 г.

31. 16 сентября 2009 г. следователи допросили С.М., который заявил, что 7 сентября 2009 г. он отдал Сиражудину Шафиеву свой паспорт и 60 000 рублей для подачи заявления на получение визы с целью совершения хаджа. Его показания совпадали с показаниями  К.М. от 14 сентября 2009 г. и показаниями А.Д. от 15 сентября 2009 г.

32. 18 сентября 2009 г. следователи допросили Р.А., который стал свидетелем похищения Сиражудина Шафиева, направляясь на работу. Р.А. сообщил, что Сиражудин Шафиев был похищен людьми в масках, передвигавшимися на серебристом ВАЗе-21014 и красном ВАЗе-2107, на которых не имелось регистрационных номеров. Похитители были высокого роста, крепкого телосложения и были одеты в черные футболки. Похищение произошло в присутствии большого количества свидетелей; некоторые из них сделали видеозаписи похищения при помощи своих мобильных телефонов. Несколько таксистов видели, как происходило похищение, поскольку оно было совершено рядом с местом стоянки такси.

33. 18 сентября 2009 г. следователи допросили свидетеля похищения Сиражудина Шафиева, З.Г.; его показания совпали с показаниями Р.А., полученными в тот же день.

34. 18 сентября 2009 г. сотрудники Дербентского отделения скорой помощи сообщили следователям, что в период с 7 сентября 2009 г. по 15 сентября 2009 г. Сиражудин Шафиев за медицинской помощью не обращался.

35. 14 октября 2009 г. следователи еще раз допросили Р.Ш. (Имама Расула), который подтвердил свои предыдущие показания от 11 сентября 2009 г. и добавил, что вечером 7 сентября 2009 г. Сиражудин Шафиев отдал ему деньги и паспорта и ушел. 9 сентября 2009 г. сотрудник милиции Магомед сообщил ему, что один из четырех человек, подавших заявления о предоставлении визы с целью совершения хаджа, объявлен властями в розыск. По утверждению Р.Ш., сотрудник милиции также сообщил ему, что сотрудники ФСБ прослушивали мобильный телефон Сиражудина Шафиева, и именно так они узнали о передаче денег и документов, состоявшейся 7 сентября 2009 г.

36. 16 октября 2009 г. следователи повторно допросили заявительницу, которая сообщила, что Т.М., которого она указала следователям в качестве свидетеля похищения, на самом деле не видел, как происходило похищение, а узнал о нем и его обстоятельствах от других.

37. 10 декабря 2009 г. расследование похищения было приостановлено за неустановлением лиц, совершивших данное преступление. Заявительнице не было сообщено об этом постановлении.

38. 19 марта 2010 г. прокурор следственного отдела прокуратуры Республики Дагестан, осуществляющий надзор, отменил постановление о приостановлении расследования как незаконное и необоснованное и вынес постановление о возобновлении производства по делу. В своем постановлении он подверг критике проведение следствия, поскольку не были приняты основные мер, и указал следующее:

«...из свидетельских показаний... следует, что похищение было совершено в присутствии большого количества свидетелей, рядом со стоянкой такси. Однако следователи не установили и не допросили всех очевидцев похищения;

- из материалов дела ясно, что была сделана видеозапись похищения при помощи мобильного телефона. Однако следователи не приняли никаких мер для того, чтобы получить это доказательство и проанализировать его. Кроме того, они не установили номер мобильного телефона Сиражудина Шафиева и не получили от поставщика услуг телефонной связи информацию о сделанных им звонках.

- следователи не предприняли мер по установлению личности сотрудника 6-го отдела, посетившего Р.Ш. после похищения…».

39. 29 марта 2010 г. расследование было возобновлено.

40. 30 марта 2010 г. следователи направили в Центр по борьбе с терроризмом Республики Дагестан запрос о предоставлении списка военнослужащих, которые могли принять участие в похищении.

41. 2 апреля 2010 г. следователи вновь допросили брата Сиражудина Шафиева Та.Ш., который утверждал, что уже давал следователям показания об обстоятельствах похищения; при этом он добавил, что у его брата Сиражудина Шафиева было два мобильных номера, и сообщил эти номера следователям. В то же время он сообщил, что ни у него, ни у его родственников нет видеозаписи похищения, сделанной при помощи мобильного телефона.

42. 5 апреля 2010 г. следователи допросили родственницу заявительницы, Х.Р., которая сообщила, что работает рядом с местом похищения и является свидетелем указанных событий. Ее показания, в которых она подробно описала обстоятельства похищения, совпадали с показаниями Р.А., данными от 18 сентября 2009 г. (см. пункт 32 настоящего постановления).

43. 6 апреля 2010 г. заявительница обратилась к следователям с ходатайством об ознакомлении с материалами уголовного дела и снятии копий с документов. 7 апреля 2010 г. ее ходатайство было удовлетворено.

44. 8 апреля 2010 г. следователи направили в пятнадцать различных районных отделов внутренних дел (РОВД) Республики Дагестан запросы об оказании содействия с просьбой сообщить им, обращался ли Сиражудин Шафиев за медицинской помощью, с заявлениями о совершении преступлений в его отношении, и не задерживался ли он по подозрению в совершении каких-либо преступлений. Также они просили сообщить им, приобретал ли Сиражудин Шафиев билеты на самолет или поезд, и было ли его тело доставлено в местный морг. Все ответы были отрицательными.

45. 14 апреля 2010 г. следователи повторно допросили брата Сиражудина Шафиева, Та.Ш., который передал им фотографию, сделанную при помощи мобильного телефона, на которой было зафиксировано похищение. Судя по фотографии, на красном автомобиле похитителей не было регистрационного номера, в то время как на белом ВАЗе-2102 имелся регистрационный номер A558KT.

46. В тот же день, 14 апреля 2010 г., следователи направили в ОВД г. Дербента запрос об оказании содействия в установлении белого автомобиля с регистрационным номером A558KT. Результат направления данного запроса неизвестен.

47. В апреле 2010 г. следователи допросили родственников и соседей заявительницы, в том числе Х.Р., Н.М., Ф.Н., А.Д., С.Ш., Х.Б. и К.Б.; все они утверждали, что узнали о похищении от своих родственников. По утверждению свидетелей, очевидцами похищения стали многочисленные прохожие, которые даже зафиксировали данное происшествие при помощи своих мобильных телефонов, но они побоялись дать показания представителям власти, опасаясь за свою личную безопасность.

48. 29 апреля 2010 г. расследование похищения вновь было приостановлено за неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых. Заявительнице не было сообщено об этом постановлении.

49. 11 июня 2010 г. надзирающий прокурор следственного отдела прокуратуры Республики Дагестан отменил постановление о приостановлении расследования как незаконное и необоснованное и вынес постановление о возобновлении производства по делу. В своем постановлении он подверг критике работу следователей в связи с тем, что они не приняли основные меры и не исполнили подробные распоряжения, отданные 19 марта 2010 г. (см. пункт 38 настоящего постановления).

50. 29 июня 2010 г. расследование было возобновлено; заявителю было направлено соответствующее уведомление.

51. 30 июня 2010 г. следователи направили в ОВД г. Дербента запрос об оказании содействия в исполнении распоряжений прокурора от 19 марта 2010 г. и 11 июня 2010 г.

52. 25 июля 2010 г. следователи получили ответ ОВД г. Дербента, в котором говорилось, что 14 сентября 2009 г. в целях установления местонахождения Сиражудина Шафиева было возбуждено розыскное дело № 90430, и что установить личности свидетелей похищения невозможно.

53. 28 июля 2010 года расследование похищения вновь было приостановлено за неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых; заявителю было направлено соответствующее уведомление.

54. 4 августа 2010 года расследование по уголовному делу вновь было возобновлено в соответствии с распоряжениями прокурора от 19 марта 2010 года.

55. 4 сентября 2010 года расследование похищения вновь было приостановлено за неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых; заявителю было направлено соответствующее уведомление.

56. Кроме того, Власти заявили, что, несмотря на то, что местонахождение Сиражудина Шафиева не установлено, расследование продолжается. Заявителю направлялись уведомления о ходе расследования.

57. По утверждению заявительницы, следственные органы не направляли ей своевременных уведомлений о ходе расследования.

58. После запроса Суда Власти представили материалы уголовного дела № 904323, объем которых составил 190 страниц.

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

59. Краткий обзор соответствующего национального законодательства см. в постановлении Европейского Суда от 10мая 2007 г. по делу «Ахмадова и Садулаева против России» (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (жалоба № 40464/02, пункты 67-69).

ПРАВО

I. ВОПРОС ОБ ИСЧЕРПАНИИ ВНУТРЕННИХ СРЕДСТВ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

A. Доводы сторон

60. Власти утверждали, что расследование по факту похищения Сиражудина Шафиева еще не завершено. Кроме того, относительно жалобы на нарушение статьи 13 Конвенции Власти утверждали, что заявительница могла обратиться в суд с жалобой на любые предполагаемые действия или бездействие со стороны следственных органов.

61. Заявительница оспорила довод Властей. Она заявила, что единственное эффективное средство правовой защиты, а именно расследование по уголовному делу, оказалось неэффективным.

B. Оценка Суда

62. Что касается уголовно-правовых средств защиты, предусмотренных системой российского законодательства, Суд отмечает, что заявительница и ее родственники подали жалобу в правоохранительные органы сразу же после похищения Сиражудина Шафиева, и что следствие по делу ведется с 10 сентября 2009 г. Мнения заявительницы и Властей по поводу эффективности расследования по факту похищения расходятся.

63. Суд полагает, что возражение Властей затрагивает вопросы эффективности расследования, которые тесно связаны с существом жалоб заявительницы. Таким образом, Суд принимает решение исследовать данное возражение при рассмотрении жалобы по существу и считает, что этот вопрос должен быть рассмотрен ниже.

II. ОЦЕНКА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ СУДОМ И УСТАНОВЛЕНИЕ ФАКТОВ

A. Аргументы сторон

64. Заявительница утверждала, что лица, похитившие Сиражудина Шафиева, вне разумных сомнений являлись представителями государства. В подтверждение своей жалобы она ссылалась на следующие факты. Сиражудин Шафиев был похищен в населенном пункте, находившемся под полным контролем органов государственной власти. Похитители, которые были вооружены и одеты в маски и камуфляжную форму, открыто передвигались по центру г. Дербента на двух автомобилях, не имевших регистрационных номеров. Похитив супргуга заявительницы, они проехали мимо поста ГИБДД, расположенного примерно в шестистах метрах от места похищения, не будучи остановленными сотрудниками правоохранительных органов. Тот факт, что Сиражудину Шафиеву были отданы паспорта и деньги на оформление виз, могли узнать только представители государства и только непосредственно от него самого после его похищения. Органы власти подозревали Сиражудина Шафиева в террористической деятельности. Кроме того, заявительница указала, что, поскольку ее супруг числится пропавшим без вести более года, он может быть признан умершим. Это предположение также подтверждается обстоятельствами его похищения, которые должны быть признаны опасными для жизни.

65. Власти утверждали, что супруг заявительницы мог исчезнуть как по собственной инициативе, так и в результате действий третьих лиц. Власти подчеркнули, что, скорее всего, похищение было инсценировано, чтобы помочь Сиражудину Шафиеву скрыться от властей и возможного судебного преследования и переложить ответственность за его исчезновение на государство. Кроме того, Власти утверждали, что расследование по факту похищения продолжается, и что нет никаких доказательств, подтверждающих, что к исчезновению причастны представители государства, или что Сиражудин Шафиев мертв.

B. Оценка обстоятельств дела Судом

66. Суд отмечает, что в его прецедентной практике выработан ряд принципов, применимых в ситуациях, когда Суд сталкивается с задачей установления фактов, относительно которых стороны расходятся во мнениях. Что касается оспариваемых фактов, Суд напоминает о своей практике, требующей, чтобы при оценке доказательств применялся стандарт доказывания «вне разумных сомнений» (см. постановление Европейского Суда по делу «Авшар против Турции» (Avşar v. Turkey), жалоба № 25657/94, пункт 282, ECHR 2001-VII). Такое доказывание может строиться на совокупности достаточно строгих, четких и последовательных выводов или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций. В этой связи необходимо принимать во внимание поведение сторон при получении доказательств (см. постановление Европейского Суда по делу «Таниш и другие против Турции» (Taniş and Others v. Turkey), жалоба № 65899/01, пункт 160, ECHR 2005-VIII).

67. Суд ответственно подходит к субсидиарному характеру своих функций и признает, что он должен быть осторожен, принимая на себя роль суда первой инстанции, устанавливающего факты, в тех случаях, когда это не представляется неизбежным с учетом обстоятельств конкретного дела (см., к примеру, решение Европейского Суда от 4 апреля 2000 г. по вопросу приемлемости жалобы № 28883/95 «Маккерр против Соединенного Королевства» (McKerr v. the United Kingdom)). Тем не менее, если имеют место утверждения о нарушении положений статей 2 и 3 Конвенции, Суд должен осуществлять особенно тщательное исследование всех обстоятельств (см., с необходимыми изменениями (mutatis mutandis), постановление Европейского Суда от 4 декабря 1995 г. по делу «Рибич против Австрии» (Ribitsch v. Austria), пункт 32, Series A № 336, и вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Авшар против Турции», пункт 283), даже если разбирательство по делу и расследование на национальном уровне уже состоялись.

68. Суд напоминает, что он обратил внимание на трудности, с которыми сталкиваются заявители при получении необходимых доказательств в подтверждение своих утверждений в тех случаях, когда государство-ответчик располагает соответствующими сведениями, но при этом уклоняется от ее представления. Если заявительница предъявляет достаточно серьезные доказательства для возбуждения дела, а Суд лишен возможности сделать выводы относительно обстоятельств дела из-за отсутствия таких сведений, именно власти государства-ответчика должны в итоге объяснить, почему указанные документы не могут служить подтверждением доводов заявительницы, либо предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение по поводу того, как происходили оспариваемые события. Таким образом, бремя доказывания переходит на Власти, и если Власти выдвинут ненадлежащие доводы, возникнут вопросы о возможных нарушениях положений статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу «Тоджу против Турции» (Toğcu v. Turkey), жалоба № 27601/95, пункт 95, и постановление Европейского Суда по делу «Аккум и другие против Турции» (Akkum and Others v. Turkey), жалоба № 21894/93, пункт 211, ECHR 2005-II).

69. Суд отмечает, что в ответ на его запрос о предоставлении копий материалов уголовного дела о похищении Сиражудина Шафиева Власти представили соответствующие материалы дела, объем которых составил 190 страниц.

70. Суд признал ответственность властей Российской Федерации за внесудебные казни и исчезновения мирных граждан в Чеченской Республике в конце 1990-х и начале 2000-х годов несмотря на отсутствие окончательных результатов национального расследования (см. постановления Европейского Суда по делам «Хашиев и Акаева против России» (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы №№ 57942/00 и 57945/00, от 24 февраля 2005 г.; «Лулуев и другие против России» (Luluyev and Others v. Russia), жалоба № 69480/01, ECHR 2006-XIII; «Эстамиров и другие против России» (Estamirov and Others v. Russia), жалоба № 60272/00, от 12 октября 2006 г.; и «Байсаева против России» (Baysayeva v. Russia), жалоба № 74237/01, от 5 апреля 2007 г.). Суд признал ответственность властей на основании продолжительности периода, в течение которого у заявителей не было никаких новостей об их безвестно отсутствующих родственниках, а также на основании свидетельских показаний и других сведений, свидетельствующих о присутствии военнослужащих и представителей служб безопасности на определенной территории в соответствующий период времени. Суд сослался на упоминания о присутствии военных транспортных средств и техники, на показания свидетелей, на другие сведения о проведении операций по обеспечению безопасности, а также на неоспоримо эффективный контроль таких территорий Вооруженными Силами Российской Федерации. На основании этого Суд пришел к выводу, что рассматриваемые территории находились «под исключительным контролем государственных органов», учитывая проводимые там военные операции и операции по обеспечению безопасности, а также присутствие военнослужащих (см., с учетом необходимых изменений (mutatis mutandis), вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Аккум против Турции» (Akkum v. Turkey), пункт 211, и постановление Европейского Суда от 10 января 2008 года по делу «Зубайраев против России» (Zubayrayev v. Russia), жалоба № 67797/01, пункт 82).

71. Тем не менее, в данном случае обстоятельства, при которых произошли данные события, не могут служить основанием для однозначного вывода об ответственности представителей государства за похищение мужа заявительницы по следующим причинам. Что касается общей предыстории вопроса, то события, являющиеся предметом жалобы, произошли в сентябре 2009 г. не в Чечне, а в Дагестане, где не было установлено ни комендантского часа, ни ограничений на передвижение гражданских транспортных средств. Кроме того, из представленных документов следует, что версия заявительницы о произошедших событиях была основана на показаниях ее родственников, которые сами свидетелями похищения не являлись (см. пункты 22, 23, 26 и 27 настоящего постановления), и что между их показаниями и показаниями действительных очевидцев, полученных следственными органами, имелись расхождения (см. пункты 32, 33 и 42 настоящего постановления). Например, неясно, были ли похитители одеты в камуфляжную форму или черные футболки (см. пункты 32 и 33 настоящего постановления), имелись ли на их транспортных средствах официальные регистрационные номера (см. пункты 7, 23, 32 и 45 настоящего постановления), и имелась ли у родственников заявительницы видеозапись похищения (см. пункты 22-23, 41 и 45 настоящего постановления). Более того, что касается довода заявительницы о том, что представители власти могли узнать о деньгах и документах, переданных Р.Ш. Сиражудином Шафиевым только от последнего и только после его похищения, Суд не убежден, что это единственный способ, посредством которого представители правоохранительных органов могли получить данные сведения (см. пункт 35 настоящего постановления).

72. Следовательно, имеющихся в распоряжении Суда сведений не достаточно для того, чтобы установить факт принадлежности преступников к силам безопасности или факт проведения операции по обеспечению безопасности в отношении Сиражудина Шафиева.

73. Таким образом, причастность представителей государства к исчезновению Сиражудина Шафиева в соответствии с необходимым стандартом доказывания «вне разумных сомнений» не установлена; кроме того, Суд не считает, что бремя доказывания может полностью перейти на Власти, принимая во внимание, в частности, тот факт, что Власти представили копии соответствующих материалов уголовного дела, запрошенных Судом.

III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ СТАТЬИ 2 КОНВЕНЦИИ

74. Заявительница жаловалась, ссылаясь на положения статьи 2 Конвенции, что ее супруг исчез после того, как его задержали представители государства, и что национальные власти не провели эффективного расследования данного происшествия. Статья 2 Конвенции предусматривает:

«1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа».

A. Доводы сторон

75. Власти утверждали, что в результате внутригосударственного расследования не было получено никаких доказательств, подтверждающих, что Сиражудин Шафиев мертв или что к его исчезновению причастны сотрудники федеральных правоохранительных органов. Власти заявили, что расследование похищения соответствовало требованиям Конвенции об эффективности, поскольку для установления личностей преступников были приняты все меры, предусмотренные национальным законодательством.

76. Заявительница утверждала, что Сиражудин Шафиев был задержан лицами, находившимися на службе государства, и должен считаться мертвым в отсутствие достоверных сведений о нем в течение более года. Она также утверждала, что расследование не отвечало требованиям эффективности и достаточности, предъявляемым прецедентной практикой Суда по вопросам применения статьи 2 Конвенции.

B. Оценка Суда

1. Приемлемость жалобы

77. Суд полагает, с учетом доводов сторон, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права, входящие в сферу действия Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения дела по существу. Кроме того, Суд уже установил, что вопрос об исчерпании внутренних средств правовой защиты должен рассматриваться одновременно с существом жалобы (см. пункт 63 настоящего постановления). Следовательно, жалоба на нарушение требований статьи 2 Конвенции должна быть признана приемлемой.

2. Существо жалобы

(а) Предполагаемое нарушение права на жизнь Сиражудина Шафиева

78. Суд напоминает, что Статья 2, гарантирующая право на жизнь и устанавливающая обстоятельства, при которых может быть оправдано лишение жизни, является одним из наиболее фундаментальных положений Конвенции, которое не может быть частично отменено. Учитывая значимость той защиты, которую гарантирует статья 2 Конвенции, Суд должен изучать случаи лишения жизни наиболее тщательно, принимая во внимание не только действия представителей власти, но и все сопутствующие обстоятельства (см., среди других прецедентов, постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу «Макканн и другие против Соединенного Королевства» (McCann and Others v. the United Kingdom), пункты 146-47, Series А № 324, и вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Авшар против Турции», пункт 391).

79. Как было отмечено выше, внутригосударственное расследование не дало никаких существенных результатов в установлении личностей лиц, предположительно осуществивших похищение Сиражудина Шафиева. Заявительница не представила убедительных доказательств в подтверждение своих утверждений о том, что данное преступление было совершено представителями государства. Выше Суд уже указал, что в отсутствие соответствующих сведений не представляется возможным установить причастность сотрудников сил безопасности к исчезновению супруга заявительницы (см. пункт 73 настоящего постановления). При этом не было установлено «вне разумных сомнений», что Сиражудин Шафиев был убит представителями государства.

80. С учетом данных обстоятельств Суд не усматривает нарушения материального аспекта статьи 2 Конвенции.

(b) Предполагаемая недостаточность расследования по факту похищения

1. Общие принципы

81. Обязательство по защите права на жизнь, гарантированного статьей 2 Конвенции, требует проведения эффективного официального расследования по определенному образцу (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Маккенн и другие против Соединенного Королевства», пункт 161). Необходимо, чтобы лица, ответственные за ход расследования, были независимы от участников расследуемых событий (см., к примеру, вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Гюлеч против Турции», пункты 81-82, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Огур против Турции» (Ögur v. Turkey), жалоба № 21954/93, пункты 91-92, ECHR 1999-III).

82. Власти должны действовать по собственной инициативе после доведения до их сведения соответственной. Власти не могут перекладывать на ближайшего родственника инициативу по подаче официальной жалобы или ответственность за проведение в дальнейшем каких-либо следственных действий (см., к примеру, с необходимыми изменениями (mutatis mutandis), постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Ильхан против Турции» (İlhan v. Turkey), жалоба № 22277/93, пункт 63, ECHR 2000-VII).

83. В этой связи также необходимо безусловное соблюдение требований о безотлагательности и оперативности проведения расследования (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Яша против Турции» (Yaşa v. Turkey), пункты 102-104, и вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Чакыджи против Турции» (Çakici v. Turkey), пункты 80, 87 и 106). Необходимо принять во внимание возможность наличия препятствий или трудностей, мешающих проведению расследования в конкретной ситуации. Однако незамедлительная реакция властей, как правило, является необходимой для поддержания общественного доверия в сфере законности и для предотвращения любых признаков сговора или терпимости к незаконным действиям.

84. Расследование должно быть эффективным в том значении, что оно должно привести к установлению и наказанию виновных (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Огур против Германии», пункт 88). В данном обязательстве главным является не результат, а используемые средства. Органы государственной власти должны были предпринять доступные им разумные меры для обеспечения доказательств, касающихся происшествия (см., к примеру, вышеуказанное постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Салман против Турции», пункт 106, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Танрикулу против Турции» (Tanrikulu v. Turkey), жалоба № 23763/94, ECHR 1999-IV, пункт 109). Любой недостаток расследования, снижающий вероятность установления причины смерти или личности виновного, может привести к нарушению данного стандарта.

85. Кроме того, при проведении расследования или оценке его результатов, в целях обеспечения ответственности властей не только в теории, но и на практике, необходим достаточный уровень общественного контроля. Степень необходимого общественного контроля может варьироваться в зависимости от дела. Однако во всех случаях близкие родственники потерпевшего должны принимать участие в процессуальных действиях в той мере, в какой это необходимо для обеспечения их законных интересов (см. постановление Европейского Суда по делу «Маккерр против Соединенного Королевства» (McKerr v. the United Kingdom), жалоба № 28883/95, пункт 115, ECHR 2001-III).

ii. Применение вышеуказанных принципов к настоящему делу

86. В настоящем деле было проведено расследование по факту похищения Сиражудина Шафиева. Суд должен оценить, отвечало ли данное расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

87. Суд отмечает, что родственники заявительницы сразу же сообщили о похищении властям (см. пункт 15 настоящего постановления). Представители власти отреагировали на их сообщение, безотлагательно осмотрев место преступления и направив несколько запросов о предоставлении сведений в ряд правоохранительных органов. На следующий день после похищения, 9 сентября 2009 г., следователи допросили братьев Сиражудина Шафиева (см. пункты 22 и 23 настоящего постановления), которые подробно описали следователям произошедшие события и заявили, что, скорее всего, похищение было совершено представителями государства. Оба брата также заявили, что у них есть видеозапись/фотография, на которой зафиксированы похитители и их транспортные средства. На следующий день, 10 сентября 2009 г., было официально возбуждено уголовное дело (см. пункт 24 настоящего постановления), а 11 сентября 2009 г. Р.Ш. (также известный под именем Имама Расула) предоставил следователям подробную информацию о своей встрече с сотрудником 6-го отдела по имени Магомед, которая состоялась 9 сентября 2009 г., заявив, что последний знал о документах и деньгах, переданных Сиражудином Шафиевым 7 сентября 2009 г. (см. пункт 25 настоящего постановления). Через три дня после возбуждения уголовного дела, 14 сентября 2009 г., заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу (см. пункт 27 настоящего постановления); в течение недели после возбуждения производства по делу следователи допросили ряд свидетелей (см. пункты 28-33 настоящего постановления).

88. Из представленных документов следует, что местные органы государственной власти оперативно отреагировали на жалобу заявительницы и в течение первой недели расследования провели ряд следственных действий. При этом представляется, что, несмотря на проведение вышеупомянутых следственных действий, в период с 18 сентября 2009 г. по 10 декабря 2009 г. следователи не уточнили сведения, полученные ими от свидетелей, не получили у братьев Сиражудина Шафиева видеозапись/фотографию, на которой было зафиксировано похищение, и не установили личность сотрудника милиции по имени Магомед, несмотря на утверждения свидетелей о том, что их брат был похищен представителями государства. После первой недели производства по делу следователи не предприняли никаких значимых мер; 10 декабря 2009 г. они приостановили производство по делу. Постановление о приостановлении расследования преступления, представляющего опасность для жизни, было принято в условиях непринятия мер для подтверждения  существенных сведений, которые были получены в самом начале производства по уголовному делу.

89. Кроме того, из представленных документов совершенно ясно, что в марте 2010 г. надзирающий прокурор подверг критике работу следователей ввиду того, что они не провели наиболее важные следственные действия (см. пункт 38 настоящего постановления), а также распорядился о принятии мер по исправлению недостатков. Указанные меры были либо приняты со значительным опозданием, либо не приняты вовсе. Например, следователи получили фотографию автомобилей похитителей от Та.Ш., брата Сиражудина Шафиева, 14 апреля 2010 г. — почти через семь месяцев после того, как данный свидетель сообщил им о наличии этой фотографии (см. пункт 45 настоящего постановления). Суд отмечает, что в подобной ситуации следователи не должны были перекладывать ответственность за проведение любых следственных действий, таких как получение значимых доказательств, на ближайших родственников (см., к примеру, с необходимыми изменениями (mutatis mutandis), вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Ильхан против Турции», пункт 63). Что касается прямых распоряжений прокурора, осуществляющего надзор, о принятии мер по установлению личности сотрудника милиции по имени Магомед, то из представленных документов очевидно, что следователи не предприняли никаких мер для исполнения этих распоряжений. Таким образом, представляется, что следователи не предприняли все разумные меры для обеспечения доказательств и подтверждения показаний свидетелей о причастности представителей государства к похищению их родственника (см. пункт 28 настоящего постановления). Учитывая отсутствие каких-либо обоснований таких действий, Суд приходит к выводу, что представители власти не продемонстрировали усердие и оперативность при расследовании такого серьезного преступления (см. постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Онерыылдыз против Турции» (Öneryıldız v. Turkey), жалоба № 48939/99, пункт 94, ECHR 2004-XII).

90. Что касается осуществления производства по делу в целом, Суд отмечает, что после начала расследования 11 сентября 2009 г. оно приостанавливалось четыре раза: первый раз — 10 декабря 2009 г., впоследствии расследование было возобновлено 29 марта 2010 г.; повторно расследование было приостановлено 29 апреля 2010 г. и возобновлено 29 июня 2010 г.; в третий раз – 28 июля 2010 г. и возобновлено 4 августа 2010 г.; в последний раз оно было приостановлено 4 сентября 2010 г.. Каждый раз расследование приостанавливалось в условиях непринятия необходимых мер и каждый раз возобновлялось в связи с указаниями прокуроров, осуществляющих надзор. Подобное неоднократное преждевременное приостановление расследования в условиях непринятия следователями необходимых мер снизило возможности следствия на установление и наказание виновных (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Огур против Турции», пункт 88).

91. Обращаясь к требованию об общественном контроле, Суд отмечает, что вскоре после возбуждения дела, 14 сентября 2009 г., заявительница была признана потерпевшей и допрошена. Однако она не была уведомлена о ходе расследования и его приостановлении 10 декабря 2009 г.. В начале апреля 2010 г. она подала ходатайство о предоставлении доступа к материалам дела, и оно было удовлетворено. В конце апреля 2010 г. расследование вновь было приостановлено, но заявительница также не была уведомлена об этом постановлении. При этом ей сообщили о двух последующих приостановлениях расследования в июле и сентябре 2010 г. Остается решить, позволял ли доступ заявительницы к материалам дела эффективно реализовать ее законные интересы в ходе производства по делу.

92. Власти утверждали, что заявительница была признана потерпевшей по уголовному делу и поэтому должна была добиваться судебного пересмотра решений следственных органов в рамках исчерпания внутренних средств правовой защиты. Суд признает, что, в принципе, данное средство правовой защиты может обеспечить существенную защиту от произвольного использования властных полномочий следственными органами, учитывая право суда на отмену постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и на указание недостатков следствия, которые необходимо исправить.

93. Однако, Суд сомневается в том, что данное средство правовой защиты было бы эффективным в обстоятельствах настоящего дела, по следующим причинам. В случае расследования такого тяжкого преступления, как похищение, было бы разумно предположить, что органы государственной власти по своей собственной инициативе предприняли все возможные меры для того, чтобы установить местонахождение похищенного и личности виновных. Если предположить, что в апреле 2010 г. вместе с доступом к материалам дела заявительница получила возможность оценить ход расследования с учетом распоряжений надзирающего прокурора от 19 марта 2010 г. (см. пункт 38 настоящего постановления), то было бы разумно также предположить, что недостатки расследования будут устранены и будут приняты необходимые меры. Однако в конце апреля 2010 г. следователи вновь приостановили производство по делу, не приняв мер по исправлению недостатков расследования и не проинформировав заявительницу о постановлении о приостановлении расследования.

94. В такой ситуации, даже если бы заявительница подала жалобу на действия следователей в более поздний период, когда она была проинформирована о приостановлении расследования, т.е. в конце июля 2010 г., с учетом того, что производство по делу велось более десяти месяцев, крайне сомнительно, что ее жалоба позволила бы исправить недостатки расследования путем привлечения к ним внимания национального суда. В этой связи Суд повторяет, что органы власти не могут перекладывать на родственников инициативу по подаче ходатайства о проведении определенных дознавательных или следственных действий (см., с необходимыми изменениями (mutatis mutandis), вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Ильхан против Турции», пункт 63): они должны продемонстрировать, что они готовы предпринять все необходимые меры по своей собственной инициативе и что ими приняты доступные им обоснованные меры для обеспечения доказательств. Любой недостаток расследования, снижающий возможности установления личности виновного, может привести к нарушению данного стандарта (см., к примеру, вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Салман против Турции» (Salman v. Turkey), пункт 106, и постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Танрикулу против Турции» (Tanrikulu v. Turkey), жалоба № 23763/94, ECHR 1999-IV, пункт 109).

95. Тем не менее, имеющиеся в распоряжении Суда материалы свидетельствуют о том, что следственные действия, которые должны были быть осуществлены сразу же после получения соответствующих сведений, проведены не были, несмотря на прямые распоряжения прокурора, осуществляющего надзор, в этой связи (см. пункты 38, 49 и 54 настоящего постановления). Отсутствие своевременных действий привело к необоснованным задержкам и потере времени, поскольку не были приняты меры, которые могли бы принести результаты. Таким образом, весьма сомнительно, что жалобы заявительницы на решения следователей могли бы ускорить ход расследования или эффективно сказаться на его проведении. Соответственно, Суд устанавливает, что средство правовой защиты, на которое ссылались Власти, в обстоятельствах настоящего дела было неэффективным, и отклоняет их возражение о неисчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты в рамках расследования по уголовному делу.

96. С учетом вышеизложенного Суд постановил, что органы государственной власти не провели эффективного расследования по уголовному делу в отношении обстоятельств исчезновения Сиражудина Шафиева, что является нарушением процессуального аспекта статьи 2.

IV. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ

97. Заявительница ссылалась на положения статьи 3 Конвенции, утверждая, что в результате исчезновения ее супруга и непроведения Властями надлежащего расследования, она испытала душевные страдания, что является нарушением требований статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции гласит:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

A. Доводы сторон

98. Власти выразили несогласие с данными утверждениями, заявив, что следствием не установлено, что заявительница подверглась бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

99. Заявительница настаивала на своих доводах.

B. Оценка Суда

100. Ссылаясь на свою устоявшуюся прецедентную практику, Суд повторяет, что, если лицо было похищено государственными силами безопасности и впоследствии исчезло, его или ее родственники могут заявить о том, что они являются жертвами действий, противоречащих статье 3 Конвенции, в связи с душевными страданиями, вызванными «исчезновением» члена их семьи, а также в связи с реакцией органов государственной власти и их отношением к ситуации, которая доведена до их сведения (см. постановление Европейского Суда от 25 мая 1998 г. по делу «Курт против Турции» (Kurt v. Turkey), пункты 130-34, Сборник постановлений и решений 1998-III, и постановление Европейского Суда по делу «Тимурташ против Турции» (Timurtaş v. Turkey), жалоба № 23531/94, пункты 96-98, ECHR 2000-VI).

101. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отмечает, что заявительница является супругой Сиражудина Шафиева. В связи с этим Суд не сомневается в том, что после исчезновения супруга она действительно испытала тяжелые эмоциональные страдания.

102. Суд отмечает, что он уже устанавливал нарушения требований статьи 3 Конвенции в отношении родственников пропавших без вести в ряде дел, касающихся феномена «исчезновений» в Чеченской Республике (см., к примеру, вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Лулуев и другие против России», пункты 117-18; а также постановления Европейского Суда по делам «Хамила Исаева против России» (Khamila Isayeva v. Russia), от 15 ноября 2007 г., жалоба № 6846/02, пункты 143-145, и «Кукаев против России» (Kukayev v. Russia), от 15 ноября 2007 г., жалоба № 29361/02, пункты 107-110). Однако стоит отметить, что в указанных делах ответственность за исчезновение родственников заявителей была возложена на государство-ответчика. В настоящем деле, напротив, не было установлено «вне разумных сомнений», что российские власти причастны к исчезновению Сиражудина Шафиева (см. пункт 80 настоящего постановления). При таких обстоятельствах Суд считает, что данное дело отличается от вышеупомянутых дел, и поэтому Суд приходит к выводу, что государство-ответчика нельзя признать ответственным за душевные страдания заявительницы, вызванные преступлением.

103. Кроме того, в отсутствие признаваемой за государством-ответчиком ответственности за исчезновение Сиражудина Шафиева, Суд не убежден в том, что поведение следственных органов хотя  и свидетельствовало об отсутствии надлежащей тщательности расследования в степени, достаточно для признания нарушения процессуального аспекта статьи 2 Конвенции, само по себе могло причинить заявителю душевные страдания, превышающие минимальный уровень жестокости, который необходим для того, чтобы можно было считать, что обращение с заявителем подпадает под сферу действия статьи 3 Конвенции (см., в качестве примера аналогичной ситуации, постановление Европейского Суда от 28 мая 2009 года по делу «Хумайдов и Хумайдов против России» (Khumaydov and Khumaydov v. Russia), жалоба № 13862/05, пункты 130-131, и постановление Европейского Суда от 8 января 2009 г. по делу «Закриева и другие против России» (Zakriyeva and Others v. Russia), жалоба № 20583/04, пункты 97-98).

104. Следовательно, в данной части жалоба подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

V. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ

105. Заявительница также утверждала, что Сиражудин Шафиев был задержан в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, которая в части, имеющей отношение к настоящему делу, гласит:

«1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом…

(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «c» пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию».

A. Доводы сторон

106. Власти утверждали, что следствие не получило доказательств, подтверждающих, что Сиражудин Шафиев был лишен свободы представителями государства в нарушение гарантий, изложенных в статье 5 Конвенции.

107. Заявительница настаивала на своей жалобе.

B. Оценка Суда

108. Ранее Суд уже отмечал фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, для обеспечения в демократическом обществе права на свободу от произвольного задержания. Суд также указывал, что необоснованное задержание представляет собой полное отрицание этих гарантий и означает серьезное нарушение статьи 5 Конвенции (см. постановление Европейского Суда от 27 февраля 2001 г. по делу «Чичек против Турции» (Çiçek v. Turkey), жалоба № 25704/94, пункт 164, и вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Лулуев против России», пункт 122).

109. Тем не менее, Суд не установил «вне разумных сомнений», что Сиражудин Шафиев был задержан российскими военнослужащими (см. пункт 73 настоящего постановления). Помимо этого, нет никаких оснований предполагать, что он когда-либо подвергался необоснованному задержанию под контролем представителей государства (см. постановление Европейского Суда от 17 июня 2010 г. по делу «Товсултанова против России» (Tovsultanova v. Russia), жалоба № 26974/06, пункт 111).

110. Таким образом, Суд считает, что данная часть жалобы подлежит отклонению ввиду обстоятельств, относящихся к лицу, о котором идет речь (ratione personae) и должна быть признана неприемлемой в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

VI. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ТРЕБОВАНИЙ СТАТЬИ 13 КОНВЕНЦИИ

111. Заявительница жаловалась на то, что она была лишена эффективных средств правовой защиты в отношении вышеупомянутых нарушений вопреки статье 13 Конвенции, которая предусматривает:

«Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве».

A. Доводы сторон

112. Власти утверждали, что в распоряжении заявительницы имелись эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что органы государственной власти не препятствовали ей в использовании этих средств. Она имела возможность обжаловать действия или бездействие следственных органов в суде или вышестоящему прокурору, а также потребовать компенсации причиненного вреда в рамках гражданского разбирательства. В итоге, Власти утверждали, что требования статьи 13 Конвенции не были нарушены.

113. Заявительница настаивала на своей жалобе.

B. Оценка Суда

114. Суд отмечает, что жалоба заявительницы на нарушение требований данной статьи уже была рассмотрена в рамках статьи 2 Конвенции. Принимая во внимание установление нарушения процессуального аспекта статьи 2 Конвенции (см. пункт 96 настоящего постановления), Суд считает, что, рассмотрение вопроса о приемлемости жалобы на нарушение требований статьи 13 Конвенции было осуществлено в совокупности с требованиями статьи 2 Конвенции и в отдельном рассмотрении данной жалобы по существу нет необходимости (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Хумайдов и Хумайдов против России», пункт 141; вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Закриева и другие против России», пункт 108; и постановление Европейского Суда от 6 ноября 2008 г. по делу «Шаипова и другие против России» (Shaipova and Others v. Russia), жалоба № 10796/04, пункт 124).

VII. ПРИМЕНЕНИЕ ПОЛОЖЕНИЙ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

115. Статья 41 Конвенции предусматривает:

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

А. Ущерб

116. Заявительница не предъявила требований о возмещении материального ущерба. Она просила Суд предоставить ей справедливую компенсацию морального вреда, не указав конкретную сумму компенсации. Власти не представили комментариев к требованию заявительницы о предоставлении справедливой компенсации.

117. Суд установил нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции в связи с непроведением органами государственной власти эффективного расследования по факту похищения супруга заявительницы. Таким образом, Суд признает, что заявителю причинен моральный вред, который не может быть компенсирован одним лишь фактом установления нарушения. Действуя на справедливой основе, Суд присуждает заявителю 30 000 евро, плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма.

B. Судебные расходы и издержки

118. Заявительница потребовала компенсации расходов и издержек, понесенных ею в связи с подачей жалобы в Суд, не уточнив сумму компенсации и не приложив никаких документов в обоснование своего требования. В связи с этим Суд ничего не присуждает ей по данному основанию.

В. Проценты за просрочку платежа

119.  Суд считает, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной учетной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1. принимает решение о рассмотрении возражения о неисчерпании внутренних средств правовой защиты вместе с существом жалобы и отклоняет его его;

2. признает жалобы на нарушение требований статей 2 и 13 Конвенции приемлемыми, а остальную часть жалобы — неприемлемой;

3. постановляет, что в настоящем деле не было допущено нарушения материального аспекта статьи 2 Конвенции в отношении Сиражудина Шафиева;

4. постановляет, что в настоящем деле было допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции в связи с непроведением эффективного расследования обстоятельств исчезновения Сиражудина Шафиева;

5. постановляет, что не возникает отдельных вопросов о нарушении требований статьи 13 Конвенции в совокупности с требованиями статьи 2 Конвенции;

6. постановляет:

(a) что в течение трех месяцев, начиная со дня вступления постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции, государство-ответчик обязано выплатить следующую сумму в рублях по курсу на день выплаты:

30 000 евро (тридцать тысяч евро), плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма, в качестве компенсации заявителю морального вреда;

(б) что с момента истечения вышеуказанного трехмесячного срока до момента выплаты компенсации с указанной суммы выплачиваются простые проценты в размере, равном предельной учетной ставке Европейского центрального банка в течение периода выплаты пени, плюс три процента;

7. отклоняет остальные требования заявительницы о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке с направлением письменного уведомления 3 мая 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен                                                                       Нина Вайич
Секретарь                                                                                Председатель