Европейский Суд по правам человека

Первая секция

Дело «Салатхановы против России»

(Жалоба № 17945/03)

Постановление

Страсбург

16 октября 2008 года

Данное судебное постановление станет окончательным в обстоятельствах, установленных в статье 44 §2 Конвенции. Оно может подлежать редакторскому пересмотру.

В деле «Салатхановы против России»

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция) заседал Палатой в следующем составе:

Кристос Розакис, Председатель,
Нина Вайич,
Анатолий Ковлер,
Элизабет Штайнер,
Ханлар Хаджиев,
Дин Шпильман,
Свер Эрик Джебенс, судьи,
и Андре Вампач, заместитель секретаря секции,

Проведя заседание за закрытыми дверьми 25 сентября 2008 года,

Вынес следующее постановление, которое было принято в тот же день:

Процедура

1. Дело инициировано жалобой (№ 17945/03) против Российской Федерации, поданной в Суд согласно ст.34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») двумя гражданами Российской Федерации, Рейзиля Насрудиновной Салатхановой и Молвид Юсуп-Хаджиевичем Салатхановым (далее – «заявители») 24 ноября 2000 года.

2. В Суде заявителей представлял адвокат Л. Хамзаева, практикующая в Москве. Правительство Российской Федерации (далее – «Правительство») было представлено в Суде П. Лаптевым и В. Милинчук, бывшими уполномоченными Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3. Заявитель утверждали, в частности, что их сына убили военнослужащие в нарушении ст.2 Конвенции, и что в данном отношении не было проведено должного расследования.

4. Решением от 20 сентября 2007 года Суд признал жалобу приемлемой.

5. Правительство, а не заявители, направило дальнейшие письменные замечания (Правило 59 § 1).

ФАКТЫ

I. Обстоятельства дела

6. Заявители родились в 1951 и 1938 годах соответственно и проживали в селении Дышне-Ведено Чеченской Республики.

A. Убийство Аюб Салатханова

7. Заявители являются мужем и женой. Первый заявитель – домохозяйка, второй – на пенсии. У них девять детей. В апреле 2000 года их сын, Аюб Салатханов, 1984 года рождения, учился в школе в 9-м классе.

8. 17 апреля 2000 года примерно в 13.00 Аюб Салатханов с тремя друзьями шел по улице Ленина в магазин. В то же самое время по улице ехала колонна российских военных транспортных средств. Колонна состояла из бронетранспортеров (далее – «БТРы»), на которых сидели солдаты. Один из военнослужащих взял свой автомат, прицелился и выстрелил в сына заявителей. По словам заявителей, вероятнее всего автомат был с глушителем, потому что трое других мальчишек не слышали выстрела и не поняли, откуда он был сделан, пока Аюб Салатханов, который сделал еще несколько шагов вперед, не упал на землю рядом с домом 153 на улице Ленина, где проживал глава администрации селения.

9. У Аюб Салатханова шла кровь изо рта и из груди. Его немедленно посадили в машину, чтобы отвезти в районную больницу, но он скончался по дороге. Он был ранен в сердце.

10. Во время рассматриваемых событий на улице было много людей, которые вызвали местную милицию, военное командование и прокуратуру. Все вместе они заставили колонну остановиться и пройти в военное командование. Там военнослужащие временного отдела внутренних дел селения Дышне-Ведено (далее – «ВОВД») опознали прапорщика Ч., который предположительно выстрелил в мальчика. Тем временем он слез с БТР и забрался на военный грузовой автомобиль ЗИЛ-130. По словам заявителей, военнослужащие ВОВД обыскали грузовик и нашли в коробке с мясными консервами автомат АК 7,62 с заряженным магазином и глушителем. Автомат принадлежал прапорщику Ч.

B. Расследование убийства

11. 17 апреля 2000 года прокуратура Веденского района начала уголовное расследование убийства Аюб Салатханова № 14/36006 по пункту 1 статьи 105 Уголовного кодекса. Заявителей уведомили об этом письмом от 27 апреля 2000 года, в котором также утверждалось, что «лицо, которое совершило преступление, было установлено и задержано» и что материалы дела будут переданы военному прокурору войсковой части 20102, базирующейся в Ханкале (главная российская военная база в Чечне) для проведения дальнейшего расследования.

12. В тот же день был проведен осмотр места происшествия и военных транспортных средств, также допросили свидетеля Е. Е. заявил, что 17 апреля 2000 года он шел по улице Ленина вместе с Аюб Салатхановым, С., А., Х. и Б. и что им навстречу двигалась военная колонна. На БТР он увидел военнослужащего, который взял автомат с глушителем, направил его на Аюб Салатханова с расстояния примерно в десять метров и сделал два или три выстрела.

13. 19 апреля 2000 года был допрошен С. Его показания были аналогичны показаниям Е.

14. 19 и 20 апреля 2000 года был допрошен военнослужащий С-в. Он сообщил, что в рюкзаке Ч. был найден магазин с 25 патронами калибра 7,62 мм и глушитель.

15. 20 апреля 2000 года второму заявителю предоставили статус потерпевшего в уголовном производстве.

16. В тот же день у Ч. был изъят автомат. Его изучали вместе с другими доказательствами.

17. 21 апреля 2000 года Ч. обратился в прокуратуру Веденского района и признал свою вину. В тот же день его допросили в качестве подозреваемого. В качестве меры пресечения его передали под руководство командира войсковой части 75143.

18. Позднее Ч. отказался от показаний, данных 21 апреля 2000 года, и заявил, что пули сделали рикошет.

19. 3 мая 2000 года была проведена судебная экспертиза патронов.

20. 3 июня 2000 года ввиду нехватки доказательств для выдвижения обвинений следственные органы приостановили расследование и отменили меру пресечения в отношении Ч.

21. 16 июня 2000 года прокуратура Чеченской Республики ответила на запрос заявителей на получение информации, что уголовное расследование убийства их сына было передано в военную прокуратуру, которая ответственна за расследование преступлений, совершенных военнослужащими. Она также заявила, что все дальнейшие вопросы необходимо направлять в военную прокуратуру Ханкалы. При передаче делу был присвоен номер 34/33/0179-00.

22. 20 июня 2000 года по окончании своего прикомандирования в Чечне Ч. прибыл в город Печора Псковской области по приказу командира войсковой части 75143.

23. 28 июня 2000 года в письме от военного прокурора войсковой части 20102 заявителям сообщили, что 2 июня 2000 года уголовное расследование в отношении прапорщиков Ч. и С-в войсковой части 75143 было прекращено на основании пункта 2 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса [отсутствие состава преступления]. Материалы дела были направлены на дополнительное расследование в прокуратуру Чеченской Республики.

24. 29 июня 2000 года надзирающий военный прокурор отменил решение о прекращении расследования.

25. 3 июля 2000 года ЗАГС Веденского района выдал свидетельство о смерти 16-летнего Аюб Салатханова, который умер 17 апреля 2000 года от огнестрельного ранения в сердце.

26. 21 и 26 октября 2000 года был допрошен военнослужащий Г. Он сообщил, что когда он прибыл на место преступления, его товарищ сообщил, что он видел, как один военнослужащий перебрался с БТР на грузовик ЗИЛ. Когда Г. Подошел к грузовику, он увидел военнослужащего, который прятался в углу.

27. 22 июля 2000 года были допрошены второй заявитель и А. А. дал показания, аналогичные показаниям Е.

28. 23 июля 2000 года был проведен еще один осмотр места совершения преступления, Е. был повторно допрошен. В тот же день был допрошен Т., который сообщил, что на месте совершения преступления был найден использованный желтый патрон. Его передали сотрудникам милиции. В тот же день был проведен следственный эксперимент.

29. 24 июля 2000 года допросили Ю. Он сообщил, что после остановки колонны он увидел скрывающегося внутри автомобиля военнослужащего. У него было бледное лицо, голубые глаза, он был среднего роста.

30. В тот же день был допрошен Т-в, очевидно, из военного командования Веденского района, который сообщил, что 17 апреля 2000 года примерно в 14.00 патруль сообщил, что военная колонна была остановлена на улице Ленина, потому что военнослужащий застрелил школьника. Когда Т-в прибыл на место преступления, ему сообщили, что военнослужащий перебрался с БТР на ЗИЛ, где остальные военнослужащие пытались его спрятать.

31. Военнослужащий И., допрошенный в тот же день, сообщил, что 17 апреля 2000 года его товарищ сказал ему, что военнослужащий из колонны, передвигавшейся через селение Дышне-Ведено, убил мальчика. Когда он прибыл на место преступления, свидетели указали на БТР, из которого, по их словам, были сделаны выстрелы. Военнослужащий вел себя взволнованно. Он нервничал и держал автомат АКСМ 7,62 без глушителя. Затем он сел в ЗИЛ-131. Во время обыска грузовика ЗИЛ сотрудники военного командования Веденского района нашли магазин с пулями и глушитель.

32. Ц., который был допрошен 24 июля и 26 октября 2000 года, сообщил, что он присутствовал при осмотре тела Аюб Салатханова и видел огнестрельные ранения. Т. нашел использованную пулю 7,62 калибра и сразу же передал ее сотрудникам милиции, которые проводили осмотр.

33. 26 июля 2000 года был проведен следственный эксперимент относительно слышимости выстрелов, сделанных из автомата АКСМ с глушителем.

34. 31 июля, 16 и 19 октября 2000 года допрашивался эксперт Ш.

35. 3 августа 2000 года была проведена судебная экспертиза одежды Аюб Салатханова.

36. 5 августа 2000 года были допрошены военнослужащие П., К. и П-о. Они сообщили, что после того как два автомата АКСМ с двумя глушителями ПБС-1, включая изъятый у Ч., были возвращены в войсковую часть, они использовались по назначению. Они не ремонтировались, никакие детали автоматов не менялись.

37. 8 августа 2000 года Ш-н, военнослужащий, который входил в состав военной колонны, сообщил, что во время движения колонны он увидел мальчика, лежащего на земле во дворе дома. Когда колонна остановилась, он увидел, как военнослужащий, сидящий на правой стороне ЗИЛ-131, снимал глушитель со своего автомата. Когда военнослужащий слез с машины, на его автомате уже не было глушителя.

38. 16 августа 2000 года была проведена судебная экспертиза.

39. 9 сентября 2000 года была проведена баллистическая экспертиза.

40. 27 сентября был допрошен военнослужащий О. Он заявил, что лишь военнослужащие специальных сил, находившиеся в колонне, имели глушители ПБС-1.

41. 11 октября 2000 года была проведена судебная экспертиза тела Аюб Салатханова.

42. 15 ноября 2000 года Ч. обвинили в совершении преступления, было принято решение взять его под стражу. Однако поскольку он уже не находился в Чеченской Республике, его поместили в список разыскиваемых лиц. Расследование было приостановлено в тот же день в силу того, что местонахождение Ч. было неизвестно.

43. 25 ноября 2000 года была проведена судебная экспертиза.

44. 11 марта 2001 года военный прокурор войсковой части 20102 уведомил заявителей о том, что в ходе расследования была установлена личность подозреваемого – прапорщика войсковой части 75143 Ч. Однако войсковая часть была перебазирована из Чечни, о чем военный прокурор не знал. Прапорщик Ч. скрылся, и 15 ноября 2000 года его имя поместили в список разыскиваемых лиц.

45. Письмом от 27 июля 2001 года (которое заявители получили в декабре 2001 года) военный прокурор войсковой части 20102 уведомил заявителей о том, что личность военнослужащего, убившего их сына, была установлена. Он был освобожден от военной службы и скрылся. Сотрудники Островского районного отделения милиции Псковской области разыскивают его. Далее в письме заявлялось, что 15 ноября 2000 года расследование было приостановлено на время розыска Ч. 25 июля 2001 года расследование было возобновлено, запрос о проведении розыска был направлен властям Украины, где проживали родители подозреваемого.

46. 8 августа 2001 года Главная военная прокуратура сообщила заявителям, что расследование убийства их сына было повторно открыто. Лицо, подозреваемое в совершении преступления, скрылось от правосудия, и было помещено в федеральный список разыскиваемых лиц.

47. 8 октября 2001 года прокуратура Северо-Кавказского военного округа сообщила заявителям, что 2 апреля 2001 года решение от 15 августа 2000 года о приостановлении производства было отменено, материалы дела были направлены на дополнительное расследование в военную прокуратуру войсковой части 20102. Расследование продолжалось, и заявители будут уведомлены о его результатах.

48. После ряда приостановок и возобновлений 17 января 2005 года расследование было снова возобновлено. Местонахождение Ч. было установлено, также было установлено, что он сменил имя на М. Он был арестован, и 18 апреля 2005 года дело было передано в Грозненский гарнизонный военный суд.

C. Судопроизводство

49. 7 июля 2006 года Грозненский гарнизонный военный суд отклонил противоречивые показании Ч. (М.) о том, что, во-первых, не он застрелил Аюб Салатханова, и, во-вторых, он случайно нажал на курок, когда транспортное средство, в котором он находился, попало в яму на дороге. Суд установил, что Ч. (М.) целился в грудь Аюб Салатханова, признал его виновным в убийстве и приговорил к десяти годам лишения свободы. Ч. (М.) подал апелляцию.

50. 23 ноября 2006 года Северо-Кавказский окружной военный суд поддержал решение в кассационном порядке.

D. Производство в отношении компенсации неимущественного вреда

51. В 2003 году второй заявитель подал иск против Министерства финансов о компенсации неимущественного вреда, причиненного убийством его сына военнослужащим.

52. 22 июля 2003 года Басманный районный суд Москвы отклонил иск. Суд, в частности, постановил:

«Из доказательств по делу следует, что физические и моральные страдания были причинены [заявителю] в результате исполнения обязанностей военнослужащим войсковой части 75143 [Ч.]…

Именно [данная войсковая часть] должна нести ответственность в случае, если [ее военнослужащий] причинил неимущественный вред во время исполнения [своих] обязанностей.»

53. 12 февраля 2004 года Московский городской суд поддержал решение в кассационном порядке.

54. Впоследствии, в рамках производства в отношении Ч. (М.) второй заявитель подал гражданский иск о компенсации неимущественного вреда в размере 10 100 000 российских рублей (далее – «рубли») до того, как уголовное дело против Ч. было направлено в суд.

55. На слушании дела, состоявшемся 29 июня 2006 года, адвокат второго заявителя отозвал гражданский иск. Он объяснил, что второй заявитель собирается подать иск о компенсации ущерба против войсковой части, где служил Ч. (М.), в рамках гражданского производства. Суд принял отзыв иска и прямо заявил, что второй заявитель вправе подать его в рамках гражданского производства.

56. По словам Правительства, второй заявитель не подавал в Грозненский гарнизонный военный суд никаких гражданских исков.

E. Запрос на получение информации

57. Несмотря на специальные запросы, сделанные Судом два раза, Правительство не предоставило копию всех материалов расследования убийства Аюб Салатханова. Однако после того как жалоба была признана приемлемой, оно предоставило новую информацию о ходе расследования, копии судебных решений и протоколы слушаний, в которых содержалось подробное описание следственных мер и показаний свидетелей. Правительство заявило, что в предоставленных документах содержится подробная информация о ходе расследования, и если Суду требуются дополнительные документы, он должен запросить их предоставление.

II. Внутреннее право, относящееся к делу

58. До 1 июля 2002 года вопросы уголовного права регулировались Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР 1960 года. 1 июля 2002 года старый кодекс был заменен Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – «УПК»).

59. Статья 125 УПК гласит, что постановления дознавателя и следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

60. Статья 161 УПК содержит правило о том, что данные предварительного расследования не подлежат разглашению. Пункт 3 этой же статьи гласит, что данные предварительного расследования могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя, дознавателя и только в том объеме, в каком ими будет признано это допустимым, если разглашение не противоречит интересам предварительного расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства.

61. Статья 151 Части II Гражданского кодекса Российской Федерации, вступившей в силу с 1 марта 1996 года, содержит право требовать компенсации неимущественного вреда. В статье 1100 Гражданского кодекса указываются основания компенсации неимущественного вреда.

ЗАКОН

I. Предварительное возражение правительства

62. Правительство настаивало на том, что заявители не исчерпали доступные внутренние средства правовой защиты. В частности, они не подали гражданский иск о компенсации ущерба и не опротестовали процедурные решения, принятые в ходе уголовного производства.

63. Заявители утверждали, что Правительство не смогло продемонстрировать важность и эффективность указанных внутренних средств правовой защиты.

64. В настоящем деле Суд отклонил часть возражения Правительства, касающегося внутренних гражданских средств правовой защиты на стадии принятия решения о приемлемости жалобы. В тоже время он не принял никакого решения об исчерпании внутренних средств правовой защиты по уголовному праву, о которых упоминало Правительство, установив, что данный вопрос слишком тесно связан с существом дела. Сейчас Суд продолжит рассмотрение аргументов сторон в свете положений Конвенции и релевантной практики (см. дело «EstamirovandOthersv. Russia», № 60272/00, § 73-74, 12 октября 2006 года).

65. Суд отмечает, что заявители обратились в правоохранительные органы сразу же после убийства Аюб Салатханова, и что расследование проводилось с 17 апреля 2000 года по 18 апреля 2005 года. Заявители и Правительство спорили по поводу эффективности данного расследования.

66. Суд считает, что предварительное возражение Правительства поднимает вопросы, связанные с эффективностью уголовного расследования, которые тесно связаны с существом жалобы заявителей. Таким образом, Суд считает, что данные вопросы подпадают под рассмотрение на основании материально-правовых положений Конвенции.

II. Заявленное нарушение статьи 2 конвенции

67. Заявители подали жалобу, ссылаясь на ст.ст.2 и 3 Конвенции, на убийство их сына и отсутствие эффективного расследования. Суд считает, что данная жалоба должна рассматриваться в рамках ст.2 Конвенции, которая гласит:

«1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа.»

A. Доводы сторон

68. В своих доводах, сделанных до принятия Судом решения о приемлемости настоящей жалобы, заявители утверждали, что Государство несло ответственность за убийство их сына, поскольку во время рассматриваемых событий Ч. исполнял обязанности военнослужащего. Далее они заявляли, что простого начала расследования и предоставления статуса потерпевшего второму заявителю не достаточно для того, чтобы расследование считалось эффективным. После того как жалоба была признана приемлемой, заявители не предоставили никаких дополнительных доводов.

69. Правительство утверждало, что, начав уголовное расследование убийства Аюб Салатханова, власти России признали, что имело место нарушение его права на жизнь. Однако данное нарушение стало результатом действий конкретного лица, а не государственного органа. Проведенное расследование соответствовало требованиям ст.2 Конвенции. Чрезмерная длительность расследования связана с тем, что подозреваемый скрывался от правосудия, и на установление его местонахождения потребовалось время. Военнослужащего Ч. нельзя было арестовать сразу же после инцидента, потому что, в первую очередь, требовалось установить обстоятельства данного инцидента. В частности, под подозрением находился другой военнослужащий, а отработка разных версий событий, высказанных обвиняемым, в частности о том, что это был рикошет, требовала проведения следственных экспериментов, занимающих большое количество времени. По мнению Правительства, одна лишь длительность расследования не может привести к выводу о том, что он было неэффективным, особенно учитывая то, что он привело к тому, что национальные суды признали преступника виновным и приговорили его к наказанию.

B. Оценка Суда

1. Общие принципы

70. Суд повторяет, что статья 2, в которой защищается право на жизнь и устанавливаются обстоятельства оправдания лишения жизни, считается одним из самых фундаментальных положений Конвенции, отступать от которого в мирное время запрещено согласно статье 15. Список ситуаций, в которых лишение жизни может быть оправдано, является исчерпывающим, его следует толковать точно. Использование силы, которое может привести к лишению жизни, должно быть «абсолютно необходимым» для достижения одной из целей, указанных в пунктах 2 (a), (b) и (c) статьи 2 Конвенции. В свете важности защиты, гарантированной ст.2, Суд должен подвергнуть лишение жизни очень тщательной проверке, в частности там, где преднамеренно использовалась сила, приведшая к летальному исходу, принимая во внимание не только действия представителей Государства, которые фактически применяли силу, но и все сопутствующие обстоятельства, включая такие вопросы, как планирование и контроль за рассматриваемыми действиями (см. дело «McCann and Othersv. theUnitedKingdom», постановление от 27 сентября 1995 года, Серия A № 324, §§ 146-50; дело «Andronicou and Constantinou v. Cyprus», постановление от 9 октября 1997 года, Отчеты о постановлениях и решениях 1997-VI, стр.2097-98, § 171 и дело «Oğur v. Turkey» [GC], № 21594/93, § 78, ECHR 1999-III).

71. Далее Суд повторяет, что обязательство по защите права на жизнь по ст.2 Конвенции, совместно с общей обязанностью Государства по ст.1 Конвенции «обеспечивать каждому, находящемуся под его юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции», также по смыслу требует того, что должна иметь место некая форма официального эффективного расследования, если лица были убиты в результате использования силы (см., mutatis mutandis, дело «McCann and Others», упомянутое выше, стр.49, § 161 и дело «Kaya v. Turkey», постановление от 19 февраля 1998 года, Отчеты 1998-I, стр.324, § 86). Главная цель такого расследования – обеспечить эффективное применение внутреннего права, которое защищает право на жизнь, а в случаях, где замешаны представители или органы Государства, обеспечение их ответственность за смерти, произошедшие по их вине. Данное расследование должно быть независимым, доступным для потерпевшей семьи, проводиться с разумной быстротой, быть эффективным в том смысле, что оно способно привести к установлению того, было ли использование силы в данных обстоятельствах оправданным или незаконным, расследование или его результаты должны стать гласными (см. дело «Hugh Jordan v. the United Kingdom», № 24746/94, §§ 105-109, 4 мая 2001 года и дело «Douglas-Williams v. the United Kingdom» (реш.), № 56413/00, 8 января 2002 года).

2. Применение к настоящему делу

72. Суд, во-первых, отмечает, что во время рассматриваемых событий Ч. (М.) находился на военной службе. Он в то же время указывает на то, что Ч. (М.) выстрелил в Аюб Салатханова не в рамках проведения какой-либо военной операции, и что ему не отдавался никакой приказ в данном отношении. Более того, национальные суды признали Ч. (М.) виновным в убийстве, приговорили его к десяти годам лишения свободы и признали право второго заявителя требовать компенсации ущерба. Возникает вопрос, могут ли заявители все еще считаться «жертвами» нарушения ст.2 на основании ст.34 Конвенции.

73. Суд повторяет, что согласно его практике заявитель может утратить статус «жертвы» в случаях, когда «государственные органы признали, в явной форме или по существу, нарушение Конвенции и предоставили исправление» (см. дело «Dalbanv. Romania» [GC], № 28114/95, § 44, ECHR 1999‑VI).

74. Что же касается признания нарушения, Суд замечает, что внутреннее расследование было начато сразу же в день убийства. В следующие дни власти предприняли важные следственные действия, осмотрев место совершения преступления и военные транспортные средства, которые входили в состав колонны, допросив большое количество свидетелей и проведя следственные эксперименты. Суд не считает тот факт, что Ч. (М.) не были предъявлены обвинения сразу же после инцидента, является доказательством неэффективности расследования, поскольку из материалов дела следует, что следственные органы старались установить обстоятельства происшествия и согласовать противоречивые версии событий. Также суд считает, что длительность расследования не умаляет признание нарушения, поскольку в настоящем деле подобная длительность была вызвана укрыванием Ч. (М.) от следственных органов и необходимостью установления его местоположения, что усложнялось сменой имени. У Суда нет никаких оснований считать, что власти либо действовали недобросовестно, либо не приняли всех подходящих мер для установления его местоположения. Далее он отметил, что в настоящем деле заявители не утверждали, что их надлежащим образом не уведомляли о ходе расследования. В заключении, внутреннее расследование привело к суду, где военнослужащего, который убил сына заявителей, признали виновным в совершении убийства и приговорили к десяти годам лишения свободы. Таким образом, Суд установил, что внутреннее расследование было эффективным в целях ст.2 Конвенции, и что осуждение составило явное признание властями нарушения права на жизнь Аюб Салатханова.

75. Что же касается предоставленного исправления, Суд, во-первых, отмечает, что иск, поданный вторым заявителем в 2003 году против Министерства финансов, не следует принимать во внимание, потому что он был подан до признания Ч. (М.) виновным и в отношении не того ответчика. Кроме того, впоследствии второй заявитель подал гражданский иск о компенсации ущерба против Ч. (М.) в рамках уголовного производства. Однако позднее он отозвал иск и, хотя национальные суды признали его право на подачу иска в рамках гражданского производства, он не подал его повторно.

76. Суд напоминает, что в деле «Saukaitis v. Lithuania» (реш.), № 41774/98, 14 ноября 2000 года он постановил, что право заявителя требовать возмещения убытков ввиду нарушения ст.6 Конвенции составило достаточное исправление, чтобы лишить его статуса жертвы по вышеуказанному положению. Аналогичным образом, в деле «Caraher v. the United Kingdom» (реш.), № 24520/94, 11 января 2000 года Суд постановил, что «возможность получения компенсации за смерть лица, по существу и в обычных обстоятельствах, составит достаточное и должное исправление жалобы о неоправданном использовании силы представителем Государства, приведшей к летальному исходу, в нарушении ст.2 Конвенции».

77. Суд замечает, что в настоящем деле отзыв вторым заявителем его иска о компенсации ущерба в рамках уголовного производства можно расценивать как отказ от права на компенсацию. Однако, в любом случае, заявители были праве требовать компенсации в рамках гражданского производства, что было в явной форме признано национальными судами, и нет никаких оснований полагать, что существуют обстоятельства, которые освободят Ч. (М.) от любой существующей гражданской ответственности.

78. Принимая во внимание вышесказанное, Суд приходит к выводу, что в данных обстоятельствах заявители больше не могут быть жертвами нарушения ст.2 Конвенции в рамках значения ст.34 Конвенции.

79. Ввиду этого Суд не считает необходимым выносить решения по предварительному возражению Правительства, которое было объединено с существом дела.

III. заявленное нарушение статьи 13 конвенции

80. Заявители подали жалобу, ссылаясь на ст.ст.6 и 13 Конвенции, на отсутствие эффективного расследования убийства их сына. Суд считает, что поскольку жалоба относится к праву заявителей на компенсацию, ее следует рассматривать в рамках ст.13 Конвенции, которая гласит следующее:

«Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.»

81. В своих доводах, поданных до вынесения Судом решения о приемлемости настоящей жалобы, заявители настаивали на ней. Они не предоставили никаких дальнейших доводов.

82. Правительство настаивало на том, что расследование настоящего дела было эффективным, и что заявители имели право на получение компенсации. Однако второй заявитель отозвал свой гражданский иск о компенсации ущерба по собственной инициативе.

83. Суд повторяет, что ст.13 Конвенции гарантирует доступность на национальном уровне средства правовой защиты для усиления существа прав и свобод, гарантированных Конвенцией, в какой бы форме они не защищались во внутреннем правовом порядке, если существует «спорный довод» о нарушении материально-правового положения Конвенции (см. дело «BoyleandRicev. theUnitedKingdom», постановление от 27 апреля 1988 года, Серия A № 131, § 52). Учитывая фундаментальную важность права на защиту жизни, ст.13 требует вдобавок к выплате компенсации, когда это уместно, проведения тщательного и эффективного расследования, способного привести к установлению личности и наказанию лиц, ответственных за лишение жизни и обращение, противоречащее ст.3, включая эффективный доступ истца к процедуре расследования, которое приведет к установлению личности и наказанию ответственных лиц (см. дело «Anguelova v. Bulgaria», № 38361/97, §§ 161-162, ECHR 2002-IV и дело «Süheyla Aydın v. Turkey», № 25660/94, § 208, 24 мая 2005 года). Далее Суд повторяет, что требования ст.13 в отношении проведения эффективного расследования намного шире, чем обязательства Договаривающейся Стороны по ст.2 (см. дело «KhashiyevandAkayevav. Russia», №№ 57942/00 и 57945/00, § 183, 24 февраля 2005 года).

84. Суд отмечает, что когда заявители начали настоящее производство, у них был «спорный довод» о нарушении права на жизнь Аюб Салатханова, гарантированного ст.2 Конвенции. Однако, как было сказано в пунктах 72-78, Суд решил, что заявители больше не могут считаться жертвами нарушения вышеуказанных положений, потому что, во-первых, национальные власти провели эффективное расследование убийства их сына, которое привело к наказанию ответственного военнослужащего, и, во-вторых, заявители имели право требовать компенсацию.

85. Учитывая вышесказанное о том, что заявители утратили статус жертв в отношении их жалоб по ст.2 и о причинах настоящего решения, Суд считает, что в данных обстоятельствах в отношении ст.13 совместно со ст.2 Конвенции не возникает никакого отдельного вопроса.

IV. выполнение статьи 38 § 1 (a) конвенции

86. Неспособность Правительства предоставить копию всех материалов дела, требуемых Судом на стадии обмена информацией, поднимает вопрос по статье 38 § 1 (a) Конвенции, которая гласит:

Статья 38

«1. Если Суд объявляет жалобу приемлемой, он:

а) продолжает рассмотрение дела с участием представителей заинтересованных сторон и, если это необходимо, осуществляет исследование обстоятельств дела, для эффективного проведения которого заинтересованные государства создают все необходимые условия,

...»

87. В своих замечаниях, поданных до принятия решения о приемлемости, Правительство заявило, что предоставление всех материалов дела противоречит ст.161 Уголовно-процессуального кодекса. После принятия решения о приемлемости Правительство предоставило обновленную информацию о ходе расследования, копии судебных решений и протоколов слушаний, в которых содержалось подробное описание предпринятых следственных мероприятий и показаний свидетелей. Оно заявило, что в данных документах содержится подробная информация о ходе расследования и суде, и если Суду потребуются дополнительные документы, он должен запросить их. Суд не сделал никаких дополнительных запросов.

88. Суд повторяет, что производство по некоторым видам жалоб не во всех случаях приводит к точному применению принципа, по которому лицо, которое обвиняет кого-то в чем-то, должно доказать данное обвинение, и что самым важным для эффективного функционирования системы подачи индивидуальной жалобы, созданной на основании статьи 34 Конвенции, является то, что Государство должно предоставить все необходимые условия для должного и эффективного рассмотрения жалоб.

89. Данное обязательство требует того, чтобы Договаривающееся Государство предоставило Суду все необходимые условия, будь то проведение расследования обстоятельств или выполнение его общей обязанности в отношении рассмотрения жалоб. Производствам, относящимся к делам подобного характера, когда заявители обвиняют представителей Государства в нарушении их прав, гарантированных по Конвенции, присуще то, что в некоторых случаях только Государство-ответчик имеет доступ к информации, с помощью которой можно подтвердить или опровергнуть данные обвинения. Неспособность Правительства предоставить подобную информацию, находящуюся у него, без удовлетворительного объяснения может не только натолкнуть Суд на мысль о том, что обвинения заявителей являются обоснованными, но и негативно отразиться на уровне выполнения Государством-ответчиком своих обязательств по статье 38 § 1 (a) Конвенции. В деле, когда жалоба поднимает вопросы эффективности расследования, материалы уголовного расследования являются важным элементом для установлении обстоятельств дела, и их отсутствие может нанести ущерб должному рассмотрению жалобы Судом как на стадии принятия решения о приемлемости, так и на стадии решения дела по существу (см. дело «Timurtaş v. Turkey», № 23531/94, § 71, ECHR 2000-VI).

90. Суд отмечает, что Правительство отказалось предоставить копии всех материалов расследования, открытого в результате убийства сына заявителей. Оно ссылалось на ст.161 Уголовно-процессуального кодекса. Суд отмечает, что в предыдущих делах уже было установлено, что подобное объяснение является недостаточным для оправдания удержания ключевой информации, запрашиваемой Судом (см., среди прочего, дело «Imakayevav. Russia», № 7615/02, § 123, ECHR 2006‑... (выдержки)).

91. Суд напоминает, что статья 38 § 1 (a) Конвенции применяется к делам, которые были признаны приемлемыми. Суд не может установить того, что отсрочка в предоставлении информации, запрашиваемой до принятия решения о приемлемости, поднимает вопросы по этому положению или иным образом препятствует должному рассмотрению дела. Далее он отмечает, что после того как жалоба была признана приемлемой, Правительство предоставило документы, в которых содержалась подробная информация о ходе и результатах расследования. Более того, Правительство было готово рассмотреть дальнейшие запросы Суда о предоставлении любых документов; однако, Суд не сделал подобных запросов.

92. Суд отмечает, что Правительство предоставило документы, в которых содержится ключевая информация, что значительно облегчило рассмотрение настоящего дела. В данных обстоятельствах Суд не считает, что поведение Правительства не препятствовало проведению эффективного рассмотрения настоящего дела и, таким образом, не противоречило статье 38 § 1 (a).

По этим основаниям суд единогласно

1. Присоединился к существу предварительного возражения Правительства и постановил, что нет необходимости принимать по нему решения;

2. Постановил, что заявители не могут больше считаться «жертвами» заявленных нарушений по ст.2 Конвенции;

3. Постановил, что по ст.13 Конвенции в отношении заявленного нарушения ст.2 Конвенции, не возникает никакого отдельного вопроса;

4. Постановил, что статья 38 § 1 (a) Конвенции была соблюдена;

Совершено на английском языке и уведомление о судебном постановлении направлено в письменной форме 16 октября 2008 года в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.

Андре Вампач                                          Кристос Розакис
Заместитель секретаря                            Председатель