ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО «МАРКАРЯН против РОССИИ»

(Жалоба № 12102/05)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ 

г. СТРАСБУРГ

Вынесено 4 апреля 2013 г.

Вступило в силу 9 сентября 2013 г.

Настоящее постановление вступило в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакционной правке.

По делу «Маркарян против России»,

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой, в состав которой вошли:

Изабелла Берро-Лефевр, Председатель,
Элизабет Штайнер,
Ханлар Гаджиев,
Мирьяна Лазарова Трайковска,
Юлия Лаффранк,
Ксения Туркович,
Дмитрий Дедов, судьи,
а также Сорен Нильсен, Секретарь Секции,

проведя 12 марта 2013 г. совещание по делу за закрытыми дверями,

вынес следующее постановление, утвержденное в вышеназванный день:

ПРОЦЕДУРА

1.  Дело было инициировано жалобой (№ 12102/05) против Российской Федерации, поступившей в Суд согласно статье 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция»), от гражданина Российской Федерации Маркаряна Владимира Сумбатовича (далее – «заявитель») 25 февраля 2005 г.

2.  Интересы заявителя в Суде представлял А. Кирьянов, адвокат, практикующий в г. Таганроге. Интересы Властей России (далее – «Власти») представлял Г. Матюшкин, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3.  Заявитель утверждал, в частности, что он был подвергнут жестокому обращению со стороны сотрудников полиции.

4.  1 апреля 2009 г. жалоба была коммуницирована Властям. Суд также решил рассмотреть жалобу по существу одновременно с решением вопроса о ее приемлемости (пункт 1 статьи 29).

ФАКТЫ

I.  ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5.  Заявитель, 1976 года рождения, до задержания проживал в г. Шахты, Ростовской области.

А.  Задержание заявителя и предполагаемое жестокое обращение

6.  Заявитель подозревался в создании устойчивой вооруженной группы (банды), а также в разбое и убийстве С.

7.  16 мая 2003 г. группа из шести сотрудников полиции осуществляла наблюдение за заявителем. Когда заявитель подъехал к автобусной остановке, остановил свою машину и в нее сел О., сотрудники полиции блокировали автомобиль заявителя и приказали ему и О. выйти из машины. О. выполнил данное требование.

8.  По словам заявителя, сотрудники полиции вытащили его из машины, избивая его и нанося удары оружием, и бросили его на землю. Они продолжили избивать его, хотя никакого сопротивления при задержании он не оказывал.

9.  О. и заявитель были доставлены в отделение полиции № 2 г. Шахты. Сотрудники полиции проверили удостоверение личности О. и отпустили его.

10.  Сотрудники полиции приступили к допросу заявителя по факту убийства С. По словам заявителя, в допросе принимали участие около семи-восьми сотрудников полиции, они избивали его, чтобы заставить признаться в совершении убийства. В какой-то момент избиения прекратились. Заявитель был помещен в камеру, где содержался Ш. Сотрудники полиции неоднократно выводили заявителя из камеры на допрос. Избиения продолжались.

11.  17 мая 2003 г., в час ночи, в отделение полиции была доставлена подруга заявителя, Саак. По данным журнала регистрации, она подозревалась в совершении преступления. Сотрудники полиции продолжили избивать заявителя в ее присутствии. Чтобы положить конец жестокости сотрудников полиции, заявитель дал признательные показания. В 3 часа утра Саак. была

освобождена.

12.  По всей видимости, в какой-то момент в отделение полиции также был доставлен брат Саак., где он тоже стал свидетелем избиения заявителя сотрудниками полиции. Впоследствии он был освобожден.

B.  Предварительное расследование жалоб заявителя на жестокое обращение

13.  19 мая 2003 г. Шахтинский городской суд избрал в отношении заявителя меру пресечения в виде заключения под стражу. Заявитель пожаловался на избиения со стороны сотрудников полиции и показал синяки и травмы судье. Городской суд направил запрос в прокуратуру о проведении проверки в связи с утверждениями заявителя.

14 .  20 мая 2003 г. заявителя осмотрел судебный медэксперт и вынес свое заключение, в котором указывались следующие травмы: ссадины и кровоподтеки на затылке, на правой стороны височной области головы, правой скуле, на спинке носа, на слизистой верхней губы, на левой руке, левой лопатке, левом плече, правом лучезапястном суставе, левой ноге и в паховой области. Эксперт пришел к выводу о том, что данные травмы были вызваны воздействием тупых предметов не позднее, чем за четыре дня до проведения обследования.

15 .  23 мая 2003 г. помощник городского прокурора отклонил жалобы заявителя на жестокое обращение в полиции как необоснованные. В частности, помощник прокурора указал следующее:

«Материалы проверки показали, что [16 мая 2003 г.] [заявитель], увидев сотрудников полиции, проигнорировал их требование выйти из машины. Он оказал активное сопротивление в ответ на их попытки вытащить его из машины и попытался сбежать. В результате, [сотрудники полиции] были вынуждены применить против него физическую силу и специальные средства, чем причинили ему травмы. [Сотрудники полиции] действовали в соответствии [с законом]. [Они] подозревали, что [заявитель] совершил преступление, и что имелся риск того, что преступник, с целью избежать уголовной ответственности, мог воспользоваться оружием. Применение силы было необходимым и соразмерным характеру и тяжести преступлений, совершенных [заявителем]».

16.  Помощник прокурора основывал свои выводы на идентичных показаниях шести сотрудников полиции, которые утверждали, что заявитель, являвшийся бывшим спецназовцем, был опасен, и что применение ими силы в обстоятельствах дела было законным. Они утверждали, что заявитель оказал сопротивление при задержании. Они вытащили его из машины, прижали к земле и надели на него наручники. Они также отрицали, что избивали заявителя во время его допроса в отделении полиции. Помощник прокурора также допросил заявителя и расценил его версию событий как попытку оправдать себя. Копию соответствующего постановления заявитель не получил.

17.  30 июля 2003 г. городская прокуратура отклонила еще одну жалобу заявителя на жестокое обращение во время содержания под стражей в полиции, повторив аргументацию, изложенную в постановлении от 23 мая 2003 г.

C.  Уголовное дело в отношении заявителя

18.  В неустановленный день заявителю было предъявлено обвинение в убийстве С., нескольких эпизодах разбоя, незаконном изготовлении и хранении огнестрельного оружия, а также в создании устойчивой вооруженной группы (банды) и участии в ней.

19.  Дело заявителя было направлено на рассмотрение в Ростовский областной суд. В суде первой инстанции заявитель утверждал, что сотрудники полиции жестоко избивали его во время и после задержания.

20.  15 апреля 2004 г. Ростовский областной суд оправдал заявителя в отношении попытки ограбления и изготовления огнестрельного оружия; вместе с тем признал заявителя виновным по всем оставшимся пунктам обвинения. Суд приговорил заявителя к двадцати годам лишения свободы. Областной суд основывал свой приговор, среди прочего, на показаниях ряда свидетелей, заслушанных в открытом судебном заседании, заключениях экспертов и вещественных доказательствах. Областной суд также зачитал показания свидетельницы Се., полученные в ходе предварительного расследования. Согласно протоколу судебного заседания, заявитель и его адвокат не возражали против зачитывания показаний Се.

21.  Что касается утверждений заявителя о жестоком обращении, областной суд отклонил их как необоснованные, сославшись на проверку, проведенную прокуратурой. Кроме того, он отметил, что в судебном заседании он заслушал показания сотрудников полиции и следователя прокуратуры Са., которые отрицали, что в отношении заявителя использовалась физическая сила. Областной суд установил, что обвинения, выдвинутые заявителем против сотрудников полиции, были попыткой исказить ход правосудия.

22.  Заявитель и его адвокат обжаловали приговор, повторив в жалобе свои утверждения, помимо прочего, о жестоком обращении во время содержания в полиции.

23.  8 сентября 2004 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил без изменения приговор от 15 апреля 2004 г., признав выводы областного суда законными.

D.  Последующее расследование жалоб заявителя на жестокое обращение

24.  16 ноября 2005 г., в ответ на дальнейшие жалобы заявителя, областная прокуратура направила в городскую прокуратуру запрос о проведении проверки по утверждениям заявителя о жестоком обращении.

25.  25 ноября 2005 г. старший следователь городской прокуратуры отклонил жалобу заявителя, указав, что действия сотрудников полиции во время задержания заявителя и во время его последующего содержания в отделении полиции соответствовали закону.

26.  7 декабря 2005 г. заявитель подал еще одну жалобу, в результате которой постановление от 25 ноября 2005 г. было отменено и проверка по утверждениям заявителя была возобновлена 8 декабря 2005 г.

27.  18 декабря 2005 г. городская прокуратура вновь отклонила жалобу заявителя. Заявитель обжаловал это решение.

28.  17 апреля 2006 г. городская прокуратура отменила свое постановление от 18 декабря 2005 г. и провела дополнительную проверку. 27 апреля 2006 г. жалобы заявителя были отклонены.

29.  23 мая 2006 г. заместитель городского прокурора отменил постановление от 27 апреля 2006 г. и назначил проведение дополнительной проверки.

30.  24 мая 2006 г. городской суд оставил жалобу заявителя на постановление от 27 апреля 2006 г. без удовлетворения, отметив, что последнее уже было отменено вышестоящим прокурором. 25 июля 2006 г. областной суд, рассмотрев жалобу на решение от 24 мая 2006 г., оставил данное решение без изменения.

31.  В ходе дальнейшей проверки, старший следователь городской прокуратуры допросил отца заявителя, сотрудников полиции Б., Г., Л., М., Р. и Ц.., а также самого заявителя. Отец заявителя подтвердил версию событий, изложенную заявителем, сотрудники полиции его обвинения отрицали.

32.  23 июня 2006 г. старший следователь отклонил жалобу заявителя, не найдя оснований для возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников полиции. Заявитель обжаловал это решение.

33 .  31 июля 2006 г. Шахтинский городской суд отклонил жалобу заявителя, указав, что его утверждения о жестоком обращении были тщательно изучены национальными судами в рамках возбужденного против него уголовного дела, и признаны необоснованными. Городской суд постановил, что он не обладает необходимой юрисдикцией для пересмотра окончательных и подлежащих исполнению решений Ростовского областного суда и Верховного Суда Российской Федерации, вынесенных по уголовному делу в отношении заявителя.

34.  В 2007 г. УСБ ГУВД по Ростовской области провело проверку жалоб, поданных родственниками заявителя. Согласно заключению проверки от 11 декабря 2007 г., были допрошены Ш., Саак. и ее брат. Ш., который содержался с заявителем в одной камере в период с 16 по 17 мая 2003 г., утверждал, что слышал, как заявитель кричал во время допроса, и что после этого допроса заявитель был весь в крови и имел следы избиения на лице и теле. Саак. и ее брат также заявили, что сотрудники полиции избивали заявителя в их присутствии. Что касается травм заявителя, в рапорте говорилось о полученных ранее результатах расследования прокуратуры в отношении того, что заявитель получил их в результате применения против него силы во время задержания. Стороны не сообщили суду, проводились ли по итогам расследования какие-либо последующие мероприятия.

35.  После коммуницирования жалобы Государству-ответчику в апреле 2009 г., УСБ ГУВД по Ростовской области была проведена еще одна проверка по жалобе заявителя.

36.  16 июня 2009 г. проверка была завершена. Согласно заключению, власти не смогли допросить Ш., Саак. и ее брата, поскольку их местонахождение было неизвестно.

37.  Сотрудники УСБ допросили сотрудников полиции, которые участвовали в задержании и допросе заявителя в 2003 г. Б., М., Р. и Ц. повторили, по сути, свои предыдущие показания. Г. и Л. отказались давать какие-либо комментарии по данному вопросу. Все сотрудники полиции отказались пройти тест на детекторе лжи.

38 .  В своем заключении сотрудники УСБ кратко сформулировали выводы следующим образом:

“... , в связи с противоречиями в заявлениях заинтересованных лиц, необходимо проведение дальнейшей проверки (что находится в компетенции [прокуратуры]) утверждений [заявителя] о том, что 16-17 мая 2003 г. [сотрудники полиции] избивали его, заставляя признаться в убийстве В.

Кроме того, материалы, полученные в ходе настоящей проверки, свидетельствуют о том, что 16 и 17 мая 2003 г. [заявитель] в течение трех часов содержался в [отделении полиции] без каких-либо на то законных оснований. Соответствующие действия неустановленных сотрудников полиции могли бы привести к их уголовной ответственности в соответствии с частью 3 статьи 286 («Превышение должностных полномочий») и частью 2 статьи 301 («Незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей») Уголовного кодекса РФ.

Однако в связи с истечением сроков, указанных в [применимых положениях о службе полиции] в отношении дисциплинарной ответственности, ... представляется невозможным привлечь [сотрудников полиции], которые содержали [заявителя] в [отделении полиции] более трех часов в нарушение [уголовно-процессуальных норм] ... к дисциплинарной ответственности».

39.  Власти не сообщили, проводились ли по итогам проверки какие-либо последующие мероприятия.

ПРАВО

I.  ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ

40.  Заявитель жаловался на жестокое обращение с ним в отделении полиции и неэффективность последующего расследования в нарушение статьи 3 Конвенции, которая гласит:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

А.  Приемлемость жалобы

41.  Власти утверждали, что заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты, поскольку не обратился в суд, чтобы оспорить постановление прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела. Согласно позиции властей, заявитель, интересы которого представлял адвокат, решил не обжаловать данное постановление помощника прокурора; вместо этого он пожаловался на жестокое обращение в суд первой инстанции, и просил признать недопустимыми свои признательные показания, которые, как он утверждал, были даны под давлением. Он не ставил перед судом вопрос о проведении дальнейшего расследования своих утверждений. Также он не жаловался на какие-либо недостатки проведенного расследования. Выводы суда первой инстанции были сосредоточены на допустимости доказательств, и он не рассматривал вопрос о жестоком обращении. Соответственно, Власти считают, что тот факт, что заявитель поднял вопрос о предполагаемом жестоком обращении в суде первой инстанции, был недостаточен для того, чтобы Суд пришел к выводу, что заявитель осуществил тем самым свое право на использование эффективных средств правовой защиты в отношении своей жалобы. Они признали тот факт, что заявитель находился в стрессовой ситуации и под давлением; однако, он не предоставил никаких объяснений относительно того, почему он не обжаловал постановление прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении предполагаемых преступников. Тот факт, что адвокат заявителя подал жалобу в национальные судебные органы в 2006 г., значения не имеет. Решение, которое обжаловал адвокат заявителя, на тот момент уже не имело силы. Жалоба родителей заявителя также не может рассматриваться как надлежащий подход к исчерпанию средств правовой защиты.

42.  Заявитель утверждал, что он довел свои жалобы до сведения прокуратуры и судов, компетентных рассматривать их на двух уровнях юрисдикции.

43.  Суд повторяет своих выводы о том, что в российской правовой системе полномочия суда пересматривать решения относительно отказа в возбуждении уголовного дела являются достаточной защитой от произвольного использования власти следственными органами (см. решение Европейского Суда от 14 октября 2003 г. по делу «Трубников против России» (Trubnikov v. Russia), жалоба № 49790/99).

44.  Кроме того, Суд отмечает, что заявитель, как указали Власти, не обжаловал постановления прокуратура от 23 мая и 30 июля 2003 г. Суд также отмечает, что впоследствии заявитель довел свои жалобы о жестоком обращении до сведения судов первой и кассационной инстанции. Судебные органы рассмотрели жалобу заявителя по существу, пересмотрели выводы прокуратуры, допросили заявителя и предполагаемых преступников, и постановили, что оснований для возбуждения в отношении них уголовного дела не имеется. В ходе последующих производств суды, рассматривая неоднократные жалобы заявителя на жестокое обращение в полиции, отмечали, что его утверждения тщательного изучались, в частности, судами в ходе производства по возбужденному в отношении него уголовному делу (см. пункт 33 выше).

45.  В этой связи, Суд напоминает, что возражения на предмет неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты не могут быть применены в отношении заявителя в тех случаях, когда, вопреки тому, что последний не соблюдает предписанный законом формальный порядок, компетентным правоохранительным органом все равно проводится рассмотрение его требований по существу (см. mutatis mutandis, постановление Европейского Суда от 27 сентября 2007 г. по делу «Джавадов против России» (Dzhavadov v. Russia), жалоба № 30160/04, пункт 27; решение Европейского Суда от 3 октября 2002 г. по делу «Скалка против Польши» (Skałka v. Poland), жалоба № 43425/98; решение Европейского Суда от 7 июня 2001 г. по делу «Церковь Бессарабской Митрополии и другие против Молдовы» (Metropolitan Church of Bessarabia and Others v. Moldova ), жалоба № 45701/99; а также решение Европейского Суда от 21 марта 2000 г. по делу «Эдельмайер против Австрии» (Edelmayer v. Austria), жалоба № 33979/96). Суд считает, с учетом конкретных обстоятельств настоящего дела, что подавая в суды первой и кассационной инстанции жалобы на жестокое обращение и неэффективное расследование, заявитель предоставил органам государственной власти возможность устранить предполагаемые нарушения. Суд отмечает, что национальные судебные органы пришли к аналогичному выводу при отклонении неоднократных жалоб заявителя в 2006 г.

46.  Таким образом нельзя сказать, что заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты по причине того, что он не подал отдельную жалобу на постановления прокурора от 23 мая и 30 июля 2003 г. Соответственно, возражения Властей относительно предполагаемого неисчерпания всех внутригосударственных средств правовой защиты должны быть отклонены.

47.  Суд также отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта (а) пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

B.  Существо жалобы

1.  Доводы сторон

48.  Власти утверждали, что заявитель получил травмы в результате применения к нему силы во время задержания. Сотрудники полиции не причинили никакого вреда его здоровью. Заявитель отказался выйти из машины; четверым сотрудникам полиции пришлось преодолеть его сопротивление и вытащить его из автомобиля. Когда им удалось вытащить заявителя, он продолжал оказывать сопротивление. Сотрудникам полиции пришлось прижать его к земле и надеть на него наручники. Драка длилась две минуты.

49.  Заявитель настаивал на своей жалобе. Он утверждал, что Власти не предоставили удовлетворительного объяснения причинам его многочисленных травм. По словам Властей, все, что сделали сотрудники полиции, это вытащили заявителя из машины, прижали его к земле и надели на него наручники. Версия Властей не принимает во внимание травмы заявителя, которые были нанесены ему в височной области, в области правой скулы, носа, верхней губы, левой лопатки и паха. В заключение, он указал, что после доставления в отделение полиции, дежурный сотрудник не зафиксировал наличие у него каких-либо травм.

2.  Оценка Суда

(а)  Общие принципы

(i)  Предполагаемое жестокое обращение

50.  Европейский суд напоминает, что заявления о жестоком обращении должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. Для того чтобы оценить такие доказательства, Европейский Суд применяет принцип доказывания «вне разумных сомнений», но добавляет, что такое доказательство может следовать из сосуществования в достаточной мере значительных, ясных и совместимых выводов или схожих фактических презумпций (см. постановление Большой Палаты по делу «Лабита против Италии» (Labita v. Italy), жалоба № 26772/95, пункт 121, ECHR 2000-IV).

51.  Если лицо утверждает, что получило травмы по причине жестокого обращения во время нахождения под стражей, Власти обязаны предоставить полное и достаточное объяснение того, как эти травмы были получены (см. постановление Европейского Суда от 4 декабря 1995 г. по делу «Рибич против Австрии» (Ribitsch v. Austria), пункт 34, Series A № 336).

52.  Жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня жестокости, чтобы подпадать под действие статьи 3 Конвенции. Оценка такого минимального уровня относительна: она зависит от всех обстоятельств дела, таких как продолжительность жестокого обращения, его физические и психологические последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья потерпевшего. В отношении лица, лишенного свободы, любое применение физической силы, которое не было строго обусловлено его  поведением, унижает человеческое достоинство и, в принципе, является нарушением прав, изложенных в статье 3 Конвенции (см. постановление Европейского Суда от 28 октября 1998 г. по делу «Ассенов и другие против Болгарии» (Assenov and Others v. Bulgaria), пункт 94, Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека, 1998‑VIII).

(ii)  Расследование предполагаемого жестокого обращения

53.  Суд напоминает, что в тех случаях, когда лицо подает небезосновательную жалобу на крайне жестокое обращение со стороны полиции или подобных представителей государства, которое являлось незаконным и нарушало статью 3 Конвенции, это положение, в сочетании с общей обязанностью государства по статье 1 Конвенции «обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в ... Конвенции», предполагает необходимость проведения эффективного официального расследования. Такое расследование должно быть способным привести к установлению и наказанию виновных (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Ассенов и другие против Болгарии», пункт 102).

54.  Обязательство по проведению расследования касается «не результата, а используемых средств»: не каждое расследование обязательно должно быть удачным или приводить к результатам, подтверждающим изложение фактов заявителем; однако оно должно в принципе вести к выяснению обстоятельств дела и, если жалобы оказались обоснованными, к установлению и привлечению к ответственности виновных (см. постановление Европейского Суда по делу «Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства» (Paul and Audrey Edwards v. the United Kingdom), жалоба № 46477/99, пункт 71, ECHR 2002-II, и  постановление Европейского Суда по делу «Махмут Кайя против Турции» (Mahmut Kaya v. Turkey), жалоба № 22535/93, пункт 124, ECHR 2000-III).

55.  Расследование обвинений в жестоком обращении должно быть тщательным. Это означает, что власти всегда должны предпринимать серьезные попытки для установления того, что произошло, и не должны полагаться на поспешные или необоснованные выводы для прекращения расследования или в качестве основания для своих решений (см. вышеуказанное постановление Европейского Суда по делу «Ассенов и другие против Болгарии» , пункт 103 и далее). Они должны принимать все возможные разумные и доступные им меры для получения доказательств по делу, включая показания свидетелей и данные судебной экспертизы (см., mutatis mutandis, постановления Большой Палаты Европейского Суда по делам «Салман против Турции» (Salman v. Turkey), № 21986/93, пункт 106, ECHR 2000-VII; «Танрыкулу против Турции» (Tanrıkulu v. Turkey), жалоба № 23763/94, пункт 104 и далее, ECHR 1999-IV; и постановление Европейского Суда от 14 декабря 2000 г. по делу «Гюль против Турции» (Gül v. Turkey), жалоба № 22676/93, пункт 89). Любой недостаток расследования, снижающий вероятность установления причины травм или определения виновных лиц, может привести к отступлению от данного принципа.

56.  Кроме того, расследование должно производиться незамедлительно. В случаях, когда в соответствии со статьями 2 и 3 Конвенции рассматривается эффективность официального расследования, Суд часто оценивает, насколько оперативно власти реагировали на жалобы в соответствующее время (см. вышеуказанное постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Лабита против Италии», пункты 133 и далее). При этом учитывается время начала расследований, задержки при производстве допросов (см. постановление Европейского Суда по делу «Тимурташ против Турции» (Timurtaş v. Turkey), жалоба № 23531/94, пункт 89, ECHR 2000-VI; и постановление Европейского Суда от 9 июня 1998 г. по делу «Текин против Турции» (Tekin v. Turkey), Сборник постановлений и решений 1998-IV, пункт 67), а также время, потребовавшееся для завершения предварительного расследования (см. постановление Европейского Суда от 18 октября 2001 г. по делу «Инделикато против Италии» (Indelicato v. Italy), жалоба № 31143/96, пункт 37).

(b)  Применение указанных принципов к настоящему делу

(i)  Предполагаемое жестокое обращение

57 .  Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отмечает, что стороны не оспаривали тот факт, что заявитель получил травмы в то время, когда он полностью находился под контролем полиции. Соответственно, Власти были обязаны предоставить правдоподобное объяснение того, каким образом эти травмы были получены.

58.  В связи с этим, Суд отмечает, что Власти, не вдаваясь в подробности, подтвердили выводы национальных органов о том, что заявитель получил травмы в ходе его задержания, и о том, что сотрудники полиции были вынуждены применить против него силу ввиду оказания им сопротивления.

59.  Суд считает такое объяснение неубедительным. По его мнению, выводам национальных властей не хватает конкретных деталей и они не содержат объяснения того, как и каким образом в ходе задержания заявителя, которое являлось быстрой операцией, длившейся всего две минуты, сотрудники полиции могли причинить заявителю травмы в области головы, паха и на различных участках тела, если их действия были ограничены вытягиваем его из машины, прижиманием к земле и надеванием на него наручников.

60.  В отличие от Властей, заявитель представил последовательное и подробное описание жестокого обращения, которое соответствует характеру и расположению зафиксированных у него травм. Суд отмечает в этой связи, что Власти не предложили какого-либо объяснения тому, почему версия событий, изложенная заявителем, и подтверждаемая показаниями свидетелей, не являлась, по их мнению, правдоподобной.

61.  В этих обстоятельствах Суд считает, что, даже если заявитель оказывал сопротивление при задержании, доводы Властей представляются очень неполными, и, следовательно, недостаточными, для объяснения происхождения нанесенных заявителю травм. Также Суд не может прийти к заключению о том, что Властями было надлежащим образом установлено, что телесные повреждения заявителя были вызваны (полностью, большей частью, или частично) каким-либо иным образом, а не жестоким обращением, которому он подвергся во время нахождения в отделении полиции. Поэтому Суд полагает, что следует считать установленным, на основании принципа доказывания, применяемого при рассмотрении дел согласно Конвенции, тот факт, что заявитель был подвергнут заявленному им жестокому обращению.

62.  Суд считает, что степень и количество травм, установленных судебно-медицинским экспертом, который обследовал заявителя (см. пункт 14 выше), демонстрирует, что его травмы являлись достаточно серьезными, что равносильно жестокому обращению в рамках статьи 3 Конвенции (ср. с вышеуказанным постановлением Европейского Суда по делу «Ассенов и другие против Болгарии», пункт 95).

63 .  Соответственно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте по причине того, что заявитель подвергся бесчеловечному и унижающему достоинство обращению со стороны сотрудников полиции 16 и 17 мая 2003 г.

(ii)  Эффективность расследования

64.  Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отмечает, что после жалобы заявителя в суд от 19 мая 2003 г. прокуратурой была проведена проверка его утверждений о жестоком обращении. Впоследствии, власти провели еще три проверки, в 2005-2006, 2007 и 2009 гг. Суд признал, что власти оперативно отреагировали на жалобу заявителя; однако, он не убежден, что их реагирование на утверждения заявителя было достаточно эффективным в соответствии с требованиями статьи 3 Конвенции.

65.  Что касается первой проверки, Суд принимает во внимание тот факт, что прокурор принял определенные меры для проверки доводов заявителя. Он распорядился о проведении судебно-медицинской экспертизы, допросил заявителя и сотрудников полиции, принимавших участие в инциденте. Затем он сделал вывод о том, что действия сотрудников полиции были законными и необходимыми. Выводы прокурора были проверены и признаны обоснованными в ходе производства по уголовному делу в отношении заявителя и в рамках последующих проверок, проведенных прокуратурой и Управлением собственной безопасности.

66.  Кроме того, Суд отмечает, что власти в своих выводах опирались преимущественно на заявления, сделанные предполагаемыми преступникам. При отклонении версии событий, изложенной заявителем, власти рассматривали ее как попытку исказить ход правосудия и избежать уголовной ответственности, при этом не принимая во внимание тот факт, что сотрудники полиции, очевидно, были заинтересованы в исходе дела и в оправдании себя.

67.  Кроме того, Суд отмечает, что допрос трех лиц, которые предположительно являлись свидетелями избиения заявителя, был произведен лишь в 2007 г., то есть более чем через четыре года после фактических событий. Не предпринималось никаких попыток оценить убедительность показаний этих свидетелей для того, чтобы принять или отклонить их показания.

68.  В связи с этим, Суд отмечает, что даже в рапорте от 2009 г., содержавшем результаты последней проверки утверждений заявителя, упоминались определенные противоречия в заявлениях, сделанных свидетелями и сотрудниками полиции, и отмечалось, что для устранения этих противоречий необходимо провести дальнейшую проверку (см. пункт 38выше). Никаких подобных мер российскими властями не предпринималось вплоть до сегодняшнего дня, и упущения в рамках проверки, проведенной прокурором, устранены не были.

69 .  Для Суда вышеизложенных соображений достаточно, чтобы сделать вывод о том, что расследование жалобы заявителя на жестокое обращение со стороны сотрудников полиции не было «эффективным». Таким образом, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

II.  ДРУГИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

70.  Наконец, заявитель жаловался на определенные нарушения в ходе расследования уголовного дела в отношении него.

71.  Принимая во внимание все имеющиеся в его распоряжении материалы и в той степени, в которой данные жалобы относятся к его компетенции, Суд считает, что они не раскрывают каких-либо признаков нарушения прав и свобод, закрепленных в Конвенции или в Протоколах к ней. Из этого следует, что данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная на основании подпункта (а) пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции.

III.  ПРИМЕНЕНИЕ ПОЛОЖЕНИЙ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

72.  Статья 41 Конвенции предусматривает:

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A.  Ущерб

73.  Заявитель требовал 2 000 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

74.  Власти посчитали требования заявителя чрезмерными.

75.  Суд отмечает, что заявитель был подвергнут жестокому обращению в отделении полиции. Расследование его жалоб на жестокое обращение было неэффективным. В данных обстоятельствах Суд считает, что страдания и расстройство, причиненные заявителю, не могут быть компенсированы одним лишь признанием факта нарушения. Тем не менее, суд принимает доводы Властей о том, что сумма, требуемая заявителем, представляется чрезмерной. Принимая решение на основании принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы.

B.  Расходы и издержки

76.  Заявитель не требовал возмещения расходов и издержек. В связи с этим, Суд ничего по данному пункту не присуждает.

C.  Проценты за просрочку платежа

77.  Суд считает, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1.  Объявляет жалобы в соответствии со статьей 3 Конвенции на жестокое обращение, которому заявитель подвергся в отделении полиции, и на эффективность последовавшего расследования — приемлемыми, а остальную часть жалобы — неприемлемой;

2.  Постановляет, что по настоящему делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте;

3.  Постановляет, что по настоящему делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте;

4.  Постановляет:

(a)  что в течение трех месяцев со дня вступления постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции, Государство-ответчик обязано выплатить заявителю 10 000 (десять тысяч) евро, а также все налоги, подлежащие начислению на указанную сумму, с последующим переводом в рубли по курсу на день выплаты, в качестве компенсации морального вреда;

(b)  что с момента истечения вышеуказанного трехмесячного срока до момента выплаты компенсации на данную сумму начисляются простые проценты в размере, равном предельной учетной ставке Европейского центрального банка в течение периода выплаты пени плюс три процента;

5.  Отклоняет остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке; уведомление о постановлении направлено в письменном виде 4 апреля 2013 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен                                                             Изабелла Берро-Лефевр

Секретарь                                                                          Председатель